Возвращение блудного Покрышкина

– Мне остается только заплакать, – нервно бормотал Трубадурко, глядя на успех товарищей. – Что ж, попробую, – и вдруг зарыдал в голос от обиды на обстоятельства и на собственную чересчур чувствительную психику.

Все с изумлением уставились на него. Шайтан мгновенно замолчал и подставил лицо тропическому солнцу. Крупные крокодиловы слезы тут же и высохли. Хитрец улыбнулся.

– Ну что же, – со смехом заключил Клим, – четверо остаются, один выбывает.

Слуги проводили Добродела Оприходько в столовую. Конверт с деньгами и четкая инструкция по вылету с острова ждали незадачливого работягу в бунгало, а самолет – на площадке. Вылет выбывших претендентов планировался вечером, а пока можно было хоть немного отдохнуть.

Глава 22 Палка и родина

Тем временем испытания продолжались. Катайский магнат решил поразвлечься с кандидатами на свой лад – возможно, всех людей он воспринимал как игрушки и считал нужным доводить их до особого качества (разумеется, это отношение не распространялось на его олигархических коллег). Облаченный в изысканный красный шелковый смокинг, затканный золотыми нитями (вышивка изображала традиционных для его страны огнедышащих драконов), Си Пи Дай встал со своего кресла и церемонно поклонился коллегам.

– Уважаемые друзья, я рад отметить, что наши испытуемые отличаются находчивостью. Не все они реагируют быстро, но все же решения, как действовать в сложных ситуациях, находятся у всех. Давайте проверим, насколько они психически выносливы. Уровень стресса во время теста для кандидатов необходимо существенно повысить, не правда ли? Так мы лучше поймем, долго ли они смогут продержаться в необходимой для нас роли.

Несмотря на весь лоск внешней любезности, характер катайского босса с детства отличался особой жестокостью – он вырос в привилегированной семье и имел возможность ломать не только игрушки (чтобы посмотреть, что внутри), но и человеческие судьбы (из баловства). Эти привычки так и остались с ним. Его партнеры были прекрасно осведомлены об этом.

На миг воцарилась неловкая пауза. Катайца поддержал лишь кровожадный Курдюк Бачинда:

– Мне нравится ход твоих мыслей, дорогой. Что ты предлагаешь, Си? Палками по почкам?

– Палками под колени. Пока претенденты произносят речи, восхваляющие свою многострадальную родину.

У кандидатов вытянулись лица. Никто не хотел быть публично бит. Это что еще за странные испытания? Для чего? Что они хотят уточнить? Василий Покрышкин покрылся мелкими капельками пота. К общему огорчению кандидатов в его случае примешивался дикий страх разоблачения – ведь он скрыл от агентства «Достань из-под земли», что был уроженцем вовсе не Окраины, а Великолоссии. А это значит, что он обманул самого Клима Шатковалко. А с прибытием всесильных товарищей Клима Васин ужас увеличился в двенадцать раз…

Три цвейшарских банкира тоже, кажется, похолодели – во всяком случае, они зябко застегнули льняные пиджаки и робко воззрились на девушку. А Татьяна была взвинчена. Ее позвоночник натянулся как струна. Резко и вопросительно Таня обернулась к Климу, которому вовсе не понравилось предложение катайского коллеги. Он попытался было возразить:

– Если это символическая тренировка перед началом реальной деятельности, то что она выражает? Мне не кажется…

И тут вполне ожидаемо прогремел голос колосского маршала:

– А мне кажется. Идея нормалек! Выносливость в нашем деле – это все.

– К тому же совершенно не обязательно бить сильно, – вдруг деловито заметил ранее дремавший Хельмут Мутошланг (все-таки в его непрерывной работе на собственное благо возникали вынужденные паузы). Он смачно откусил бок какого-то экзотического плода, слегка сморщился и добавил: – Полезные навыки. Не терять ораторской нити в неблагоприятных условиях.

Было решено голосовать. Клим с цвейшарскими банкирами и демократичным Бигфудом остались в меньшинстве; изнеженный хранцуз колебался между его представлениями о гуманистических нормах и неискоренимой жаждой острых ощущений и все-таки выбрал ощущения. Итак, шесть против пяти. Любитель древних манускриптов Мойва воздержался.

Слуги были посланы за бамбуковыми палками; испытуемым было приказано закатать брюки выше колен.

Внезапно воздух разрезал истерический крик: «Нет!» Это вопил пугливый Трубадурко. Он пятился к кромке моря под взглядами всесильных монстров, восседавших перед ним. Больше всего на свете ему хотелось кинуться к красавцу Алексу со словами: «Спаси меня!» На худой конец спрятаться под кресло Татьяны. Но такой возможности ему не предоставили.

– Вон! – в диком гневе закричал маршал Черный. – Трусам в политике не место!

Так он спалил всю контору, произнеся ключевое слово. Вася, Алекс и Допотоп переглянулись и покрепче сцепили зубы.

Плачущего Трубадурко отволокли в его бунгало, где его ждал конверт с початой компенсацией за все (початой, потому что слуга с презрением положил насколько стодолларовых купюр себе в карман).

Глава 23 Слава Окраине