Возвращение блудного сына

При нападении на врага они каким-то неуловимым образом разделили свои обязанности. Челсик ухватил нарушителя за штанину и потащил в одну сторону. Дуняша подпрыгнула и, уцепившись за рукав толстого бушлата, повисла на Лёшке, наклоняя его в противоположную сторону. Ну а самый молодой и упитанный Боня со всего маху в прыжке ударил изо всех сил своих двух лап в грудь упитанного молодого человека армейского возраста, тут же завалив его навзничь.

Свалив жертву на землю, собаки, грозно рыча, тут же принялись её грызть.

– «Уйдите, дураки, это же я!» – теперь уже своим голосом завопил естествоиспытатель, срывая с лица маску.

Изумлённые псы остановились, признав в груде дерьма своего хозяина и завиляв хвостами, стали к нему ластиться, явно выпрашивая прощение за свою промашку.

В другой раз, в глубине души затаивший обиду на собак, чем-то увлечённо занимавшийся Алексей незаслуженно обидел младшего Боню. И ночью тот напомнил хозяину о правилах хорошего тона, под дверью его комнаты оставив горку собачьих фекалий.

Зато мать Алексея уважала всех собак без исключения.

На остановке трамвая Надежда Сергеевна увидела одну из них, дрожащую от голода и холода. Не раздумывая, она купила в киоске разогретый чебурек и угостила им пса.

Делясь этим с Платоном, его начальница удивилась реакции некоторых прохожих, тогда осудивших её.

– «Всё, что должно быть нормой, теперь для многих стало дикостью!» – согласился с нею Платон.

Сокрушённо вздохнув, они на пару пошли кормить голубей. Платон открыл форточку, а Надежда высыпала на улицу льняных семян.

Ту же всё потонуло в стуке голубиных клювов.

Но Надежда рассыпала корм не как Платон – по мере возможностей как можно шире, а не думая о последствиях, формально, почти в одну кучу.

Поэтому голубям приходилось чуть ли не ходить по головам своих сородичей. Что уж тут было говорить о воробьях, которых, как всегда, голуби гоняли.

– Надь, смотри, как голуби воробьёв гоняют! Словно говорят им: да идите вы на фиг, жиды пархатые!».

– «Ничего, когда всё растает, и им достанется!» – успокоила его не понявшая намёка начальница.

Март заканчивался, и снег интенсивно таял. Лишь в лесу он оставался практически нетронутым, и Платон пока пользовался этим.

Первого апреля сбылась, наконец, мечта Платона. В этом году он сходил на лыжах, словно в шутку, 1 апреля!

Запоздавшая со снегом зима, теперь с ним же и задержалась. Скольжение было отменным. И если бы не испорченная пешеходами во многих местах лыжня, погода позволила бы побить годовой рекорд скорости.

В этот же день и Платон отметился традиционной шуткой, направив через интернет по всем известным ему электронным адресам журналов и издательств первую часть стихотворной сказки для взрослых «Емеля».

До этого вначале года он лично отвёз по тридцать избранных стихотворений за 2011 год в редакции журналов «Москва», «Новый мир», «Дружба народов» и «Знамя».

И если в первых трёх журналах его произведения приняли, как и по делопроизводству положено, то в журнале «Знамя» ответственная за приём корреспонденции – блондинка средних лет, сухой красоты и формальной внешности – на просьбу поэта хотя бы расписаться на его экземпляре неожиданно ответила ему:

– «А у нас здесь не химчистка!».

– «Да-а-а?!» – только и осталось молвить удивлённому посетителю.

Но Платона удивил и нынешний лыжный сезон, неожиданно продолжившийся ещё на неделю. Более того, в субботу 7 апреля, по слегка ледяному насту Платон всё-таки достиг лучшего в сезоне результата. Однако через сутки стало ясно, что 8 апреля – будет последний лыжный день в этом году.

Апрель набирал силу, как и подготовка к традиционному празднованию Дня Победы. В телеэфире увеличилось количество информации по этому поводу. Она касалась всех телезрителей, даже смотрящих на телеэкран одним глазом, и слушающих в пол-уха, среди которых блистал своими знаниями кандидат медицинских наук, проктолог Иван Гаврилович Гудин.

До Платона как-то донёсся обрывок его просветительской, в адрес Надежды, речи:

– «То ли этот… Жуков?! Когда немец к Москве подходил…, ну, знаешь? Занял там… э… Можайск, Нарофоминск… Сталин спросил его: Возьмёшь командование? Тебе эти места знакомы? А тот ему: Да! Я эти леса с детства все исходил, знаю там каждую тропку! И стал… по просекам собирать армию!»

Платон за стенкой посмеялся над горе историком, позже сказав начальнице об исторических ошибках Гудина, завершив это своим резюме: