Возвращение чародея

— Странно, если учесть, что ты не заснул, а вырубился, чуть не вывалившись из седла. Сначала я подумала, что это был очередной приступ по причине колокольного звона, но колоколен поблизости не наблюдалось, да и ты никуда не собирался бежать. У тебя появились ещё какие-то новые припадки, красавчик?

— Это не припадки, — сказал я.

— Тогда что же это было?

— Просто общее ослабление организма после использования Повелителя Молний. По-видимому, к могущественным магическим артефактам надо привыкнуть. Такое уже случалось, когда… Словом, однажды такое уже случалось.

Точно. «Такое» случилось в подземном королевстве гномов, когда я с помощью магического меча пытался вытащить Карин с того света, куда её послало отравленное боевое копье гоблина. Попытка завершилась вполне успешно, но вызвала у меня полный упадок сил. Сообщать Карин подробности этого исцеления я не собирался. Моя спутница искренне считала, что её вылечили мудрые гномы, и мне не хотелось её разубеждать. Она не должна была чувствовать себя чем-то мне обязанной.

— И теперь это будет происходить с тобой постоянно? — уточнила Карин. — Будешь падать в обморок при первой же возможности, да?

— Нет, не буду. Это вопрос контроля, — сказал я. — Он возникает, если маг в своей работе пользуется столь мощными штуками и не обладает должным опытом в их обуздании. Со временем я научусь справляться с последствиями применения Повелителя Молний гораздо легче. По крайней мере, я надеюсь, что научусь. Э-э-э… к тому же в прошлый раз я был ослаблен бессонной ночью и потерей крови, которую мне устроила Владычица Виктория.

— А ты её пощадил, — напомнила Карин. — Может быть, мне стоит вернуться в Город Людей и прикончить стерву, пока мы не отъехали слишком далеко?

— Не надо, — попросил я.

— Ты слишком добр к ней, — сказала Карин. — Эта женщина вырезала у тебя на груди свое имя, воткнула в ногу кинжал, отрезала тебе палец… Я не знаю, что она ещё успела с тобой сделать, но уже за одно перечисленное она заслуживает смерти. Или хотя бы пыток, хотя лично я предпочла бы перерезать ей глотку. А ты её пощадил. Не иначе, ты хочешь войти в исторические хроники под именем Ринальдо Жалостливого.

— Лучше уж Ринальдо Милосердного, — сказал я. — Учитывая, что моего папочку прозвали Обероном Кровавым, это помогло бы сохранить общий баланс.

— Я слышала об Обероне Кровавом.

— Все слышали об Обероне Кровавом, — сказал я.

И тут же мысленно поправился. Нет, не все о нём слышали. Леди Ива, сообщница сэра Джеффри, впоследствии предавшая молодого рыцаря и продавшая его в рабство, ничего не знала о последнем короле эльфов и его многочисленных похождениях. Или только делала вид, что ничего не знала.

— По-моему, тебе не нравится быть его сыном, красавчик, — сказала Карин.

— Не нравится, — подтвердил я.

— Почему?

— А почему это мне должно нравиться? — спросил я. — Как только кто-то узнает обо мне правду, он начинает относиться ко мне, как к сыну Оберона, и ему глубоко плевать, кто я такой на самом деле. А я этого Оберона, между прочим, никогда даже не видел. Он умер за несколько недель до моего рождения.

— Зато теперь ты — король.

— А оно мне надо? — риторически вопросил я.

— Тебе надо быть никому не известным чародеем, красавчик?

— Никому не известным чародеям живётся куда спокойнее, чем королям. Даже самым популярным.

— Когда мы с тобой встретились, у тебя и правда была очень спокойная жизнь, красавчик, — согласилась Карин. — Всего-то куча преследующих тебя стражников и дракон на хвосте. Если ты помнишь, в конечном итоге разобраться со всем этим смог лишь король Ринальдо, а не чародей Рико.

— Увы, — согласился я.

— Поэтому я и не понимаю, чего ты так цепляешься за этого чародея.

— Чародей Рико — это человек, живущий сам по себе, — объяснил я. — В то время как король Ринальдо является лишь дополнением к своему мечу.

— Да ну?

— Точно, — сказал я. — Обратите внимание, что эта хреновина до сих пор висит у меня на поясе, хотя лежать вместе с ней в гамаке довольно неудобно.

— Мы не смогли его с тебя снять, — сказала Карин. — Точнее, мы даже дотронуться до него не смогли. Рука наталкивается на невидимую преграду сантиметрах в десяти от рукояти.

— Так оно когда-то и было задумано, — сказал я. — Никто не может дотронуться до Повелителя Молний, кроме законного короля эльфов. В этом и кроется суть моих проблем.

Владыка эльфов не может отречься от трона, как человеческий король, и провести остаток жизни в соответствии с собственными желаниями. Избавиться от своих обязанностей эльфийский правитель может только одним способом — уйдя в землю. У всех в этом мире есть право выбора. У всех, кроме меня. Трон или смерть — разве же это выбор?

— Мне бы твои проблемы, красавчик, — отреагировала на моё последнее заявление Карин.

— Э… у всех свои трудности, — сказал я. — Как далеко мы успели уехать от Города Людей?

— Не очень далеко, километров двадцать. Альтернативой остановки было только решение привязать тебя к седлу, но мне эта идея не понравилась.