Возвращение Черного Отряда

Как же мне хотелось вступиться за любимое детище, подвергшееся столь жестокому поруганию! Но я прикусил язык, ведь спорить на такие темы – дело неблагодарное, все равно что учить свиней пению. Меньше будешь вякать – меньше шишек набьешь. Автор должен доверять своей музе, даже если она припадочная и хромая. Кстати, нечто подобное я слышал от самого Костоправа – раза два за все эти годы. Но напоминать ему не стал.

– Кроме того, не мешало бы писать покороче.

– Покороче?

– Вот именно. Порой тебя пробирает словесный понос.

– Постараюсь иметь это в виду. Тебе не кажется, что нам не мешало бы его… ее чем-нибудь прикрыть?

Кажется, Костоправу было еще что сказать насчет моих Анналов, но он тоже испытывал некоторую неловкость. И согласился сменить тему.

– Пожалуй, ты прав. Переломов нет, важные органы не повреждены. У Госпожи вон в том сундуке лежит старая одежонка. Может, будет великовата, но…

– Вроде мы решили скрывать, что Дрема девица.

– Когда ты в последний раз видел Госпожу в платье?

– И верно, когда? – Я открыл сундук. – Хотя на ее счет нет никаких сомнений.

Костоправ что-то буркнул. Он рассматривал Дрему и хмурился.

– Новые уже износились? – спросил я.

– Вроде того, – чуть улыбнулся Старик. – Когда-нибудь поймешь.

Я кое-что выбрал.

– Не это мне хотелось услышать, командир.

– Давай, – хихикнул Костоправ, продолжая осматривать Дрему, – натяни на нее штаны, пока не вернулась моя благоверная.

Мы успели как раз вовремя. Явилась Госпожа, причем в дурном настроении.

– Я не нашла ничего полезного. Ничего! Как он?

– Основательно травмирован, истощен и простужен – должно быть, долго пролежал на холоде. Но в остальном – порядок. В физическом отношении.

– А в душевном – нет?

Госпожа уставилась на Дрему. Его глаза были совершенно пусты. Костоправ хмыкнул:

– Он в коме. Хотя и с открытыми глазами.

– Кстати, о коме и всем таком прочем, – встрял я. – Наш драгоценный брандмейстер наконец проснулся и, судя по тому, как на меня вытаращился, осознает происходящее.

Мне показалось, будто щека Дремы дернулась, но, скорее всего, то была игра света и тени.

– Плохо, – сказала Госпожа. – А я-то предвкушала спокойный домашний вечерок.

– Что будем делать с Дремой? – спросил я.

У Капитана уже имелся ответ:

– Забирай его к себе. И начинай учить ремеслу.

По его лицу пробежала тень, словно любая мысль о будущем порождала отчаяние.

– Я не могу…

Поселить девицу в моей землянке?

– Очень даже можешь.

И то сказать. Разве Дрема не один из наших парней?

– Будешь следить за его состоянием. И докладывать мне.

Ну конечно, хозяйка вернулась домой, и Старик меня выпроваживает. Как вам это нравится?

– Поднимай задницу, – сказал я Дреме. – Перебираемся ко мне. Будем выяснять, куда ты подевал лошадь.

Дрема не отвечал. Кончилось тем, что нам с Тай Дэем пришлось нести его на носилках. Вместе с найденными сокровищами.

Довольно скоро мне стало казаться, что Дрема вовсе и не тощий. Когда мы проходили мимо загона, форвалака зарычала.

– Пошла ты!.. – ругнулся я.

С каждым шагом Дрема становился все тяжелее.

Оборотень попытался цапнуть через ограду когтями.

– По-моему, киске тоже не мешало бы промочить горло, – сказал я Тай Дэю.

– Может, у нее началась течка?

92

Небо было беззвездным, и приходилось довольствоваться тусклым светом походного костерка. Тай Дэй, я и кучка моих старых приятелей вволю побаловались пивком Одноглазого и до отвалу наелись жареной свинины. Бадья громко рыгал, демонстрируя довольство.

– Если тебе нравится спать под открытым небом, – сказал я, – то погодка сейчас самая подходящая. Такая житуха мне по душе. Прямо как в Таглиосе: еда, питье и никакой лишней работы.

– Лишней? Ты о чем? Я сроду не видел, чтобы ты хоть пальцем пошевелил.

– Так ведь некогда было. Приходилось ублажать Сари.

– Вот и не заговаривай о работе.

– Эй, – спросил Рыжий Руди, – этот парень всегда так храпит?

Он имел в виду Тай Дэя. Отрубившись у стены нашей землянки, мой телохранитель оглашал окрестности немыслимым бульканьем, хрипом и свистом. Даже нюень бао сторонились его.

– Нет, только когда хорошенько налижется.

– А нализался, небось, в первый раз?

– При мне – в первый. Но я не гулял с ним на его свадьбе.

– Ты вечно отираешься возле Старика, – сказал кто-то из парней. – Шепнул бы ему, что пора двигаться в гору.

– И зачем мне это нужно?

– Так ведь в Хатоваре, когда мы туда доберемся, с походами, битвами и прочим дерьмом будет покончено. – Повисло молчание. – Разве не так?

Что я мог сказать?

– На этот счет у меня никаких сведений. Поднимись футов на двадцать по склону, и будешь знать ровно столько же, сколько и я.

– Я думал, все написано в старых книжках.

В них-то, конечно, все написано. Вот только у меня не имелось ни одной подлинной старой книги. Глянув на дрыхнувшего без задних ног Тай Дэя, я нашел его пример вдохновляющим.

– Ладно, ребята, расслабились, а теперь пора на боковую.

Проходя мимо Тай Дэя, я распорядился:

– Меня не будить, если только не прорвутся Тени. И прибереги свининки для дядюшки.