Возвращение чувств. Машина (СИ)

– Это просто такое образное выражение. Присказка. Оно, как и эта боевая одежда, происходит из далёкой страны. И я считаю, что совершенно незачем показывать её здесь кому бы то ни было – чтоб никто не мог использовать её… Не во благо.

– Хм… – протянул задумчиво барон, – Не хотел бы я оказаться в стране, где применяется такая одежда. И приёмы маскировки, – он передёрнул плечами, – и боевые навыки. Похоже, они намного превосходят наши… Но откуда, чёрт возьми, всё это стало известно вам? Где вы научились?

Ох уж этот барон. Вечно зрит в корень. И такой обаятельный – ну как ему откажешь… Да ещё в такой момент. Правда, время слегка поджимает, но уж пару фраз…

– Что ж. Когда-нибудь я расскажу вам и об этом. Но кое-что могу сказать и сейчас: вы правы. Боевое искусство этой страны сильно отличается от нашего, так же, как и оружие. Однако к сожалению… э-э… Вернее, к счастью, дорога в эту страну слишком сложна и далека. Иначе все так называемые цивилизованные страны давно почувствовали бы тяжёлое ярмо на своей шее!

– Вот даже как… Но вы, вы-то как там оказались? И почему Анриетта никогда ничего мне об этом не писала?

– Мне очень жаль, дорогой барон, но я не вправе сейчас раскрывать наши маленькие семейные тайны. – нашлась тут же Катарина, удивлённая тем фактом, что мать, судя по-всему, поддерживала активную переписку с бароном. Такая связь предполагала, помимо старой любви, и что-то ещё… Но что? Быть может, барон сейчас тоже проговорился? Ничего, она ещё успеет подумать над этим. Пока же она продолжила:

– Я, конечно, никуда не ездила, напротив, ко мне кое-кто приезжал… Но, надеюсь, вы поймёте меня правильно – я не хотела бы пока сильно распространяться о своих талантах и освоенном мною искусстве выживать. Прошу вас, мессер барон – вы ведь не обидитесь на меня, если мы поговорим обо всём этом… Позже?

– О, дорогая моя! Вы полная хозяйка в моём сердце и моем замке! И если вы вообще никогда не расскажете об этом, я ни в коей мере не обижусь! И простите вы меня – я, конечно, слишком любопытен… Да и кто не был бы заинтригован на моем месте! – с этим ей трудно было не согласиться, – Но я всё же допустил непростительную бестактность, пытаясь расспросить вас о том, что меня ни в коей мере не касается!..

Просто не смог удержаться, чтоб не спросить!..

А обижаться на вас – на вас! – я просто не в состоянии! Ведь вы совершили такое!.. Я даже сейчас думаю об этом с содроганием: что было бы, если бы по моему недогляду – преступному недогляду! – с моими гостями что-нибудь…

Ах, Катарина… Вы оказали мне, да и всем живущим в этом замке столь неоценимую услугу, что степень моей благодарности просто невозможно передать словами! И если есть что-то, что я могу сделать для вас – умоляю, скажите, не стесняясь ничего. Я даю вам слово фонХорстмана: всё будет сделано!

Катарина печально улыбнулась. Затем взяла его сухую сильную руку и крепко пожала:

– Благодарю вас, барон, за тёплые слова… И за ваше гостеприимство и доброту. Более смелого, умного и любезного джентльмена-рыцаря мне ещё не приходилось встречать.

Пожалуй, нам сейчас ещё ничего не надо. Но повторю ещё раз: можете не сомневаться: если в будущем что-то понадобится, мы с удовольствием воспользуемся вашим любезным предложением. И стесняться точно не будем!

Говоря так, она нисколько не покривила душой – ведь Пьер не был вельможей-дворянином, хоть при представлении она и добавила ему этот дворянский артикль «д,», для вящего уважения окружающих. Да и чтобы мог присутствовать, как и Мария, на обедах-ужинах. А не кушал со слугами… И если в смелости он барону не уступал, то по части любезности ему было чему у того поучиться. Впрочем, тогда это был бы уже не Пьер.

Барон вздохнул, покачал головой, и пробормотал:

– Спасибо за лестные слова в мой адрес…

Но добавьте ещё – самый глупый и несчастный. Как я мог про неё такое подумать! Что она – предательница… Мне так стыдно… Бедная Гертруда!

Катарина просто не нашлась, что сказать. Они опять неловко помолчали. Затем она поднялась с постели.

– Простите, дорогой барон, но мне пора. Иначе кто-нибудь может увидеть меня. Это было бы… Нехорошо.

– Э-э… да. Но ведь вы останетесь? То есть, я хочу сказать… Я надеюсь, эти печальные события не помешают вам быть и дальше моими гостями?

– Ну конечно, милый хозяин! Конечно останемся. Мы надеемся ещё по-крайней мере с полгода злоупотреблять вашим гостеприимством!

– Н…не говорите так, умоляю вас! Я знаю, это шутка, но всё равно – не говорите!..

Я бы хотел, откровенно говоря, чтобы вы вообще остались навсегда. Вы приносите удачу! Теперь-то у нас здесь – я уверен! – всё будет в порядке!

– Ох, сплюньте три раза! И спасибо за добрые слова. Мы подумаем над вашим предложением, любезный барон!

– И не называйте меня бароном, милая Катарина! Я ведь вам всё-таки… То есть, вас видел ещё в пелёнках! Словом, называйте меня просто по имени: Карл!

– Хорошо, дорогой мессер… Карл! А сейчас разрешите удалиться – скоро рассветёт. Ведь, если мне не изменяет память, с утра мы собирались на небольшую прогулку по окрестностям. Надеюсь, наши планы не изменились?