Возвращение Дауда

Покопался у себя в мозгах. Почему Карнака? Кто эти люди? Зачем им нужен Нож? Они знали, что он у Норкросса, – более того, они точно знали, куда идти, не обратив внимания на остальную коллекцию и направившись точно в башню. А также они были внушительной бандой, расправившейся со стражей Норкросса без особого труда.

Он нахмурился – все возможные варианты, пришедшие на ум, были тревожными.

Затем нарушитель вскрикнул с широко раскрытыми глазами.

– Нет, простите, простите, я… нет, уходи! Убирайся!

Он лишился сознания, откинувшись на шкаф и уронив подбородок на грудь. Дауд щелкнул языком и проверил пульс пленника. Пульс был – медленный, но ощутимый.

Пальцы Дауда в перчатках скрючились у краев черного осколка. Он тотчас опустил его, убрал с глаз долой, но все равно чувствовал желание поднять, уставиться в него, увидеть то, что видел противник.

Он бросил взгляд вниз и успел заметить что-то оранжевое, как пламя, когда поверхность зеркала блеснула на краю зрения. Он встал, быстро сунув осколок во внутренний карман куртки.

Карнака. Воры уже опережали его, и фора будет расти с каждым часом – Дауд даже не знал, где именно находится замок Моргенгаард, и мог неделями блуждать по сельской местности, пытаясь найти след банды.

Нет, он направится прямо в Карнаку. Если Нож там, то там он его и найдет. Но сперва закончит одно дело в стенах замка. Если он собирается очистить мир от Чужого, то стоит очистить его и от другого зла.

Он убьет Максимилиана Норкросса.

Это не займет много времени.

20

ДЕСЯТАЯ ГАЛЕРЕЯ, ПОМЕСТЬЕ НОРКРОССА,

ГДЕ-ТО НА ЮГЕ ЦЕНТРАЛЬНОЙ ЧАСТИ ГРИСТОЛЯ

«Иногда я спрашиваю себя – боялись бы меня люди, если бы всех этих даров не было? Звали бы меня Клинком Дануолла, шептали бы мое имя по рынкам и переулкам, в высоких башнях и по салонам? Мне нравится думать, что да, но это не имеет значения. Пока я несу метку, я буду пользоваться любым способом, чтобы воплотить свою волю в этом мире. Куда сложнее исправить то, что уже сотворил я сам».

– «ГРУБО ОБТЕСАННЫЕ КОСТИ»

Выдержка из дневника, описывающего различные оккультные артефакты

Дауд вернулся в главный зал замка Моргенгаард, прошел через служебную дверь и спустился по лестнице в коридор, ведущий в комнату подготовки экспонатов. Он не знал, где убежище Нокросса, но видел, что коллекционер с телохранителем выбрали левый поворот от препараторской, так что начинать поиск следовало именно там.

Все изменилось после того, как он ушел. Машина для бальзамирования откатилась к дальней стене, а три шланга с иглами, накачивающие химикатами тело женщины, теперь были разбросаны по полу. Женщина пропала, стальной стол, к которому она была прикована, потемнел от густой крови.

Женщина его не интересовала – в конце концов, она пыталась его убить, – но планы Норкросса на нее не устраивали Дауда. Несмотря на прошлые поступки, почти всю жизнь он жил по своему кодексу. Правда, это был кодекс смерти, кодекс тренированного убийцы. Но, несмотря на внутреннюю дисциплину, сейчас для него было важнее собственное желание.

Ему нужно убить чудовище замка Моргенгаард.

В левом коридоре не было видно ни зги. Дауд оглядел препараторскую, освещенную только баком с ворванью.

Затем выдернул емкость из пазов и поднял перед собой, выходя из комнаты. В синем свете было неплохо видно дорогу, но радиус освещения оказался не слишком большим. И все же вкупе со сверхъестественно острым зрением Дауда этого было достаточно.

Коридор петлял туда-сюда, и скоро начал ветвиться на развилки – безликие, одинаковые служебные туннели под перестроенной крепостью Норкросса. К счастью, у Дауда был след: кровь (и много), размазанная по белому каменному полу, блестящая и черная в синем свете бака с ворванью.

Наконец он добрался до огромной сводчатой камеры, потолок которой скрывался во тьме. Перед ним виднелась верная двойная дверь под аркой. Она была закрыта не до конца – через полудюймовую щель лился желтоватый свет.

Дауд толкнул дверь и замер как вкопанный.

Комната была подвальной галереей, без окон, освещенной вездесущими световыми шарами, свисающими с высокого потолка, – здесь их было больше, видимо, чтобы компенсировать полное отсутствие естественного света. Но теперь шары были темны, а желтоватый свет исходил от двух квадратных ламп посреди комнаты.

Дауд огляделся, стиснув зубы.

Галерея была полна людей. Большинство висело на железных подпорках, с закрепленными конечностями. Дауд насчитал по десять тел с каждой стороны, а на стенах выше было еще по два ряда. Всего здесь на обозрение были выставлены шестьдесят тел. Все одеты, глаза всех открыты, а кожа светится, как воск.