Возвращение домой

Нашли они в конце концов паб с небольшим садом, так что Джудит могла не заходить внутрь. Садик был совсем крошечный, огражденный низкой каменной стеной, поверх которой открывался красивый вид на гавань и на морские просторы за нею. Укрытый от ветра и потому достаточно теплый, этот закуток был беспорядочно усеян столиками. Эдвард усадил ее за один из них и спросил, что она будет пить. Джудит попросила «Апельсиновую корону», которая до сих пор оставалась ее любимым напитком; он рассмеялся, зашел, пригибая голову, в низкую дверь паба и вскоре появился снова с лимонадом для нее, кружкой пива для себя и написанным от руки, истрепанным обеденным меню.

– Здесь, конечно, нет того, что в «Митре», шика и размаха, но, по крайней мере, нет и давящей тишины, нарушаемой лишь рыганием или, еще хуже, мышиным поскребыванием столового серебра о фарфор. – Он сморщился, глядя в меню, уголки его рта опустились в преувеличенной гримасе. – Сосиска в тесте. Колбаски с картофельным пюре. Домашний корнуолльский пирог с мясом и овощами. Испробуем пирог?

– Хорошо.

– Ты как относишься к корнуолльскому пирогу?

– Обожаю.

– А на сладкое можно взять бисквит со взбитыми сливками, конфитюр или мороженое. Все – «домашнего приготовления».

– После пирога у меня, наверно, уже не хватит места на десерт.

– Там поглядим.

Эдвард поднял глаза на женщину в переднике, вышедшую из паба принять их заказ. Несмотря на свои шестнадцать лет, он держался с достоинством молодого лорда. Джудит восхитилась его отточенными манерами и взрослой солидностью.

– Мы, пожалуй, возьмем пирог.

– Понятненько! – сказала официантка на его улыбку и добавила: – Моя радость!

Место было и в самом деле хорошее. Гораздо лучше, чем «Митра». В пальто Джудит было не холодно, и так приятно сидеть на открытом воздухе, под высоким небом, по которому ветер гонит облака. Над мачтами рыболовных суденышек с беспрестанными криками кружили чайки. Вода поднялась до высшей точки, и гора Святого Майкла в глубине залива, казалось, парила в синем небе, а зубцы стен и башен тамошнего замка вырисовывались в прозрачном воздухе четко, как на картинке.

Откинувшись на стуле, она потягивала лимонад. Потом поинтересовалась:

– Когда вас распустили на каникулы?

– Два или три дня назад. Афина все еще в Швейцарии. И бог знает, когда приедет, и приедет ли вообще.

– Я и не знала, что ты уже дома.

– Откуда тебе было знать?

– Ну, Лавди могла бы сказать мне.

– Размечталась! У нее все мысли только о своей проклятой Тинкербелл. – Эдвард улыбнулся Джудит. – Тебя прельщает перспектива прожить целый месяц в Нанчерроу или, быть может… сердце уходит в пятки?

Она сообразила, что он ее поддразнивает.

– Нет, не уходит.

Усмешка исчезла с его лица, он вдруг посерьезнел.

– Мама рассказала мне о том, что случилось с твоей тетей. Ужасно! Прими мои соболезнования. Черт возьми, для тебя это был, наверно, такой удар!

– Да, это точно. Но боюсь, она никогда не отличалась осторожностью за рулем.

– Я ездил в ее дом, – сообщил он.

– Ездил в Уиндиридж?!

– Да. Нас с Палмером снарядили привезти твой скарб. Был первый день каникул, а я пахал как ломовая лошадь.

– Очень мило с твоей стороны.

– У меня не было выбора.

– Как… как тебе Уиндиридж?

– Немножко мрачноват.

– А Эдна и Хильда были там?

– Две старые служанки? Все еще на посту. Помогли нам разобраться с твоими пожитками, все собрали и упаковали.

– Это всегда был довольно мрачный дом… – Джудит хотелось узнать, не заметил ли Эдвард Билли Фосетта, рыщущего вокруг и наблюдающего за их действиями, но она решила воздержаться от каких бы то ни было вопросов. Она сморщила нос. – И там полно всяких удивительных вещей и сувениров, которые тетя Луиза привезла из Индии. Шкуры, слоновьи ноги, медные гонги…

– Вообще-то, я не заходил в ту часть дома, так что ничего такого не видел.

– А где теперь мои вещи?

– Вероятно, Мэри Милливей разобрала их. Расставила и разложила все по своим местам, а может, и гардероб твой распаковала. Мама заявила, что «розовая» спальня отныне твоя.

– Она так добра ко мне!..

– Ей это только в радость. Она любит принимать гостей, и чем их больше, тем лучше. – Эдвард посмотрел в сторону паба. – Ура, вот и наш пирог! У меня уже живот сводит от голода.

– Вот и ваш заказ, моя радость. – Тарелки с глухим стуком опустились на стол. – Отведайте, и вам сразу полегчает.

Громадные пироги в их тарелках испускали ароматный пар. Джудит взяла нож и разрезала свой пополам, изнутри выдавилась дымящаяся начинка – бифштекс и картофельное пюре. Запахло луком, у нее потекли слюнки. Налетевший порыв ветра растрепал ее волосы, и они упали ей на лицо. Она отвела их ладонью назад и улыбнулась своему спутнику.

– Я так рада, – сказала она ему в порыве благодарности, граничившей со счастьем, – что мы не пошли в «Митру».

На пути в Нанчерроу, когда, спускаясь под гору, они уже въехали в Роузмаллион, Эдварда посетила еще одна блестящая идея:

– А что, если нам заехать к тете Лавинии? Я еще не успел с ней повидаться, и, может быть, нам даже удастся выпросить у Изобель по чашке чая.

– Я еще пирог не переварила.