Возвращение домой.Том 2.

Вечером, когда она легла, я зашла пожелать ей спокойной ночи, и мы проговорили не один час. Главным образом, о Молли, Брюсе и Джесс. Она полна решимости не поддаваться отчаянию, надеяться до последнего, но я не думаю, что мы услышим о них что-нибудь до конца войны. Потом мы поговорили о Неде и Эдварде Кэри-Лыоисе, и я спросила, как у нее дела на личном фронте, но, кажется, никакого личного фронта у нее нет, да пока ей это и не нужно. Побаивается, я думаю. Обжегшись на молоке, будешь дуть и на воду. Ее можно понять. Поэтому мы стали говорить о Лавди и Уолтере. Мы обе не очень-то рады этому браку, но не признаемся в этом ни единой душе, даже Филлис. Не говоря уже о Диане и Эдгаре Кэри-Льюисах, которые держатся так, будто Лавди, с их точки зрения, сделала идеальный выбор. Честь им за это и хвала, разумеется. Если уж на то пошло, это не нашего ума дело, и все-таки лучше было бы, если б Лавди не ждала ребенка. Я ушла от Джудит в половине первого, оставив ей стакан горячего молока и таблетку снотворного, и наутро она была уже другим человеком — лицо посвежело, щеки порозовели. Какое все-таки целительное место этот дом!

В пятницу утром она поехала на велосипеде в Нанчерроу — увидеться со всеми и посмотреть новый дом Лавди, который, правда, еще не обставлен. В ее отсутствие явилась мама Филлис (ее подбросил из Сент-Джаста овощной грузовик) и увезла Анну к себе на выходные, чтобы Филлис могла повеселиться на свадьбе без всяких забот. Днем мы собирали полевые цветы, а вечером украшали ими церковь. Афина, Диана и Мэри Милливей тоже были там, и мы работали, пока совсем не стемнело и ничего уже нельзя было разглядеть. Тогда мы прибрались и отправились по домам.

В субботу, в день свадьбы, веришь ли, ветер разогнал все тучи, и установилась прекраснейшая погода. Я представляла себе, как ликует Диана. Только у нее мог пройти такой номер. После позднего завтрака мы вырядились в наши изрядно затасканные парадно-выходные туалеты, которые я описывать не стану, потому что уверена, тебе это ничуть не интересно. Скажу только, что у Джудит даже не было шляпки, и она надела старую соломенную, оставшуюся от Лавинии Боскавен, — в ней та работала в саду. Филлис украсила ее розовой ленточкой, и Джудит была на загляденье хороша.