Возвращение домой

страх выдать себя, кажется, впитал весь окружающий мир. Неподвижный, немой лес по обеим сторонам дороги, молчание шофёра и то, что он не включал фары, крался как будто наощупь. Чёрный, затерявшийся в темноте город, в который Джейк так мечтал вернуться!

Колонна танков с солдатами на броне — вот он, пригород. Машина медленно протискивалась между всей этой громоздящейся техникой. Небольшие приземистые машины с блестящими зубами траков, откинутые крышки люков, поднятые дула. Опасная техника, опасная, как и всё военное. Но Джейк опытным глазом сразу определил: танки эти спешно переделаны из вездеходов, или, скорее всего, сконструированы на их основе. Со стороны они больше напоминали игрушки. А ещё они казались декорацией, нереальной картинкой, как те, из прошлой войны. Какие танки? Зачем танки? Неужели в войне уже до этого дошли?

Сгорбленные фигуры солдат, спящих сидя, такие же неподвижные, как и вся техника, тоже казались частью ожившей кинохроники.

Какой-то из солдат стоял прямо посреди дороги, смотрел на приближающуюся машину и не спешил отходить. Костатис включил подфарники, ругаясь себе под нос, что-то насчёт слепых самодовольных молодчиков. Но сиониец и не думал убираться с дороги. Неяркий свет высветил пыльные ботинки, грязный комбинезон, ухмыляющееся лицо. До бампера оставалось всего лишь три метра, когда Костатис не выдержал, даванул на педаль тормоза и, высунувшись в окно, заорал:

— Убирайся с дороги! Идиот! Прочь, я сказал! Щас все кости переломаю, понял?!

— Всё равно ведь не вылезешь… — рядовой дразнил шофёра, а потом вдруг покорно сошёл на обочину. К нему кинулись ещё какие-то из солдат. Зашумели голоса, смех. Какие-то насмешки над «трусливыми водилами». А Костатис вдарил по газам.

— Задрали уже, сволочи! — ворчал он, постепенно успокаиваясь. — На спор со смертью играют. Риска им мало, дуракам. Какой раз уже так… Собью, к чёрту, кого-нибудь в другой раз!

Джейк, принявший сионийца за постового, расслабился, рассмеялся.

— Скучно им, видишь ли! На деньги спорят: остановится — не остановится! Была бы скорость повыше, сбил бы, дурака, и отвоевался бы, к чёрту! Дети! — заключил Костатис, а потом вдруг спросил без всякого перехода:

— Тебе-то, господин лейтенант, в городе куда надо? Куда направили-то?

Джейк и секунды не думал, сразу нашёл, что сказать:

— Да мне бы сначала в ОВИС, сообщение одно отправить…

Эта таинственная важная недосказанность вызвала во взгляде шофёра невольное уважение: Костатис добавил, поводя подбородком:

— О-о, понимаю…

Дальше несколько минут они ехали в молчании. Джейк сидел, опустив голову, поэтому не заметил, как они въехали в город. Машину затрясло на ухабах. Да, дорога до этого была куда лучше. По сторонам потянулись чёрные громады домов, нечёткие силуэты. В открытое окно потянуло гарью, настолько сильной, что запершило в горле. Где-то горел пластик, это от него такой удушливый запах. И ещё к нему примешивался знакомый едкий запах взрывчатки, как после недавнего обстрела. Джейк кашлянул негромко, отстраняясь от окна. Дома вокруг казались какими-то странными, он совсем не узнавал их. Может, потому, что слишком плохо знал этот город? Что уж говорить о пригородных районах старого города? Здесь и раньше-то не было большого порядка.

Костатис взял круто влево, объезжая кучу мусора и строительных обломков. Фары он так и не включал, но ориентировался при этом просто отлично. Они свернули на другую улицу, и впереди замаячили тусклые огни двух машин, загородивших проезд. Рядом с ними улавливалось какое-то движение. Постовые. Очередная проверка документов. Костатис тормознул машину, но мотор не заглушил, распахнул дверцу со своей стороны. Какой-то военный, заглянувший в кабину, светанул по глазам фонариком. Джейк поморщился, закрываясь ладонью.

— Что везём? Откуда груз? Флорена, да? — в голосе человека различались нотки ленивого любопытства. И радость при встрече.

— На аэродром я. — ответил Костатис. — Обмундирование, запчасти кой-какие, да ещё так, по мелочи…

— А туда сейчас не попадёшь. Закрывают его на ночь. Вот рано утром можно будет. А сейчас нет… — Военный внимательно, даже слишком внимательно, просматривал документы шофёра, высвечивая страницы фонариком.