Возвращение домой

— Знаешь, я ведь сам когда-то хотел, мечтал просто, поступить в Гвардию. Бредил армией… — заговорил Барклиф чуть слышно, почти беззвучно, но Джейк ловил каждое слово. Он ещё переварит услышанное, как-нибудь между делом, разберётся, что к чему. А сейчас просто всё тело дрожит от этих слов, и душа болит, и сердце… Врагу не пожелаешь. — Моя семья — все потомственные военные, — продолжал между тем Барклиф. — Дед в Экспансии на Сиону участвовал, руководил захватом столицы. А отца моего потом, позднее уже — обвинили в шпионаже против Империи, в заговоре против Его Величества… Чушь собачья, конечно! Но его сослали на Сиону, вместе с опасными преступниками и рецидивистами. Мне тогда и двух лет ещё не было… И я должен был возродить былую славу моей семьи! Я только и жил для этого… Гвардия — вот она, цель! Но меня отправили, отчислили после всех тестов, после всех экзаменов… отдельным указом самого Императора! Нет, не этого Императора! Его отца! Это Император Густав всю жизнь боялся заговора. И я вызвал у него опасения, как ненадёжный элемент… Кто знает, может, я пойду в отца? Лучше обезопасить себя сразу, заранее…

Я ненавижу Гвардию с тех пор, всей душой ненавижу! Мне сама идея противна! И такие, как ты, — тоже!.. Бесчувственные машины! Антураж для нашего державного лица…

Джейк, не сводивший потерянного взгляда с Барклифа, затылком почувствовал движение, колебание воздуха. Дверь открылась и закрылась беззвучно — Барклиф в своём кабинете приказал отрегулировать систему на совесть. Какой-то незнакомый капитан, высокий, но не выше Барклифа, тонкокостный, долговязый даже, прошёл к столу. Увидев Джейка, крутанулся, принялся разглядывать, убрав руки за спину. Джейк сразу же подтянулся, стал «смирно», принял свой привычный невозмутимый вид, глубоко, очень глубоко спрятав все свои чувства.

— Рядовой Тайлер? — голос капитана был негромким, приятным; по каким-то ноткам Джейк уловил: этот человек при всей своей внешности, довольно неказистой, неповиновения терпеть не намерен, знает себе цену.

— Да, сэр! — ответил чётко, даже голос не дрогнул, и сам удивился своей выдержке. «Неужели прав лейтенант?! Неужели я и вправду — живая бесчувственная машина?»

— Третья бригада?

— Да, сэр!

— Общий уровень подготовки — 10.00 балла?

— Да, сэр! — отвечал, как автомат, односложно, на все вопросы, и словно видел себя со стороны с немым ужасом: «Ведь и точно — машина! Живая машина!.. Как этого раньше-то не видел и не замечал?!! Боже мой!..»

— В джунглях бывал до этого?

— Только на учениях, господин капитан! — произнёс и заставил себя чуть-чуть улыбнуться, пусть не глазами, пусть не очень искренне, но как живой человек. — И на марш-броске…

— Хорошо! — капитан тоже улыбнулся в ответ и сразу будто добрее стал. — На тебя, рядовой, возлагается особое поручение. Тебе и ещё группе бойцов, под моим командованием, нужно будет пересечь джунгли, добраться до рудника в истоках реки Чайна и подготовить его оборону к приходу противника. Это очень важная и ответственная операция. Сложная и опасная… Но я надеюсь на тебя, рядовой! Ведь, как верный солдат и защитник, ты сумеешь выполнить это задание! Задание, которое нам поручила Родина и наш Император!

«Боже! Сколько лапши! Какая разница с какими мыслями эти ребята пойдут на убой?! Так скажите же им правду!» — Барклиф готов был кричать от отчаяния, но секретную операцию разглашать он не имел права, он только отвернулся, уставившись в чёрный провал окна. Краем уха слышал последние слова Дюпрейна.

— …Чистыми, сытыми — к половине шестого здесь, в этом же кабинете. А теперь иди, рядовой! Собирайся! — Дюпрейн проводил рядового взглядом, а потом повернулся к Барклифу. — Что вы ему сказали?

— Я?!! — Барклиф усмехнулся. — С чего вы взяли?

— У рядового вид, будто он ангела увидел… Вы сказали ему о цели нашей операции?.. Это нарушение приказа! — Дюпрейн зло прищурился, смотрел так, словно прожечь насквозь хотел.

— Не беспокойтесь, капитан. Он ничего не знает. Хотя, признаюсь, меня подмывало поделиться тем, что я знаю. — Барклиф выдержал этот взгляд и ответил усмешкой.

— Почему с вашей стороны я весь день встречаю одни колкости и недовольство? Что это? Личная неприязнь? Или тут что-то другое?.. — капитан подошёл к окну, медленно развернулся, глянул на Барклифа поверх плеча.

— Вы уже окончательно решили включить Тайлера в свою команду, капитан? — в свою очередь спросил тот, даже не обратив внимания на вопросы Дюпрейна.

— Того парня? — капитан мотнул головой в сторону двери. — Да! А что? Вы против? Даже комендант, полковник Аллан, не имеет таких полномочий. Даже он не может мне запретить… Неужели же вы, лейтенант, думаете, что ваши доводы смогут меня переубедить? Я сам набираю людей в свою команду! Тех, кто мне подходит! И своего решения я менять не собираюсь!

— Даже если я попрошу вас, как человек человека? — Барклиф глядел на капитана из-под сурово хмурящихся бровей.