Возвращение джинна. Последний джинн. Джинн из прошлого

Лилия перевела взгляд на одного из «паучков», вцепившегося в размытый рефракцией край чаши на высоте десятка, а то и сотни километров.

– Там что-то есть.

– Я тоже обратил внимание. Можем слетать.

– Не потеряемся? Здесь легко заблудиться, везде одинаковые дюны и камни.

– Фил выведет по памяти. В принципе, всё равно заняться больше нечем. Сделаем пару кругов, посмотрим на местные достопримечательности и вернёмся.

– Очень конкретный план, – одобрила Лилия не без иронии.

– Так ведь другого нет, – простодушно сказал Игнат. – Фил, прошвырнись к одному из «пауков» на горизонте. Видишь, там, наверху, чёрные закорючки?

– К какому именно? – уточнил киб-пилот.

– К ближайшему.

– Выполняю.

– Запомни дорогу назад.

Куттер поднялся над россыпью красноватых валунов, среди которых чернела дыра тоннеля, прогрызенного Червями Угаага. Свет, льющийся, казалось, отовсюду, мешал ориентироваться, размывал барханы бесконечной пустыни в оранжево-жёлтое, в крапинку, марево. «Дно чаши» отдалилось и при этом стало глубже.

Аппарат дёрнулся, проваливаясь в воздушную яму.

Игната прижало к Лилии.

– Эй, водила, полегче! – возмутился он.

– Прошу прощения, – извинился Фил, – мы влетели в область пониженного давления.

Куттер снова дёрнулся, проваливаясь.

– Прошу прощения.

– Не нравится мне это, – покачал головой Игнат. – Атмосфера не должна быть такой взбудораженной при отсутствии воздушных течений, а ветра здесь нет.

– Может, на атмосферу воздействует дополнительный фактор?

– Приведи пример.

– Масконы в коре планеты.

Игнат удивлённо покосился на подругу. Лилия имела в виду плотные массивные образования, залегающие в породах верхнего слоя планеты, создающие усиление гравитационного поля.

– Это идея.

– Или здесь проявляется эффект вырождения континуума, связанный с уменьшением количества измерений.

– Да ты просто гений!

– Не перехвали, – засмеялась Лилия.

– Я серьёзно! Если здесь творится то же самое, что и на Полюсе Недоступности, где мерность пространства скатилась ниже трёх, то мы попали…

– На кладбище «джиннов»!

Игнат покачал пальцем:

– Не торопись, не похоже. Другие «запахи». Ужас и омерзение те же, всё остальное – другое.

– Тогда это…

– Кладбище моллюскоров!

Лилия поёжилась.

– Ничего себе – «узел пересечения» метро! Нас снова не поняли?

– Ты о компьютере «червивого» метро? Возможно. Мы искали выходы к экзотам и подсознательно решали ту же программу, несмотря на сознательное желание попасть в узел пересечений. Может быть, инк метро реагирует как раз не на сознательные команды, а на подсознательные? – Игнат загорелся. – Если Черви, как ты уверяешь, представляют собой цивилизацию «доразума», то…

– Они действительно ищут информацию на своём уровне, досознания, то есть подсознательно! Игнат, ты гений! – Лилия кинулась к нему на шею.

– Два сапога пара, – захохотал он, целуя девушку. – Теперь будем учиться управлять «червивым» метро в бессознательном состоянии.

– Как это?

– Меня надо стукнуть по голове, чтобы я упал без сознания, потом тебя.

Лилия улыбнулась.

– Ты будешь первым изобретателем ударно-травматического способа управления негуманской техникой.

Куттер нырнул в очередную воздушную яму.

Пейзаж с момента старта не изменился, аппарат по-прежнему находился у дна колоссального кратера, краями уходящего вверх до полного растворения в ярком слое «жидкого» света, но один из паучков на горизонте приблизился, начал расти, увеличиваться в размерах.

Лилия вцепилась в плечо Игната.

Паучок вытянулся вверх, превращаясь в гигантское сооружение, действительно здорово похожее на земного паука-шестинога. Только размеры сооружения в десятки раз превосходили размеры земных насекомых.

– Батюшки светы! – озадаченно проговорил Игнат.

Трёхсуставчатые, поросшие щетиной чёрных шипов ноги колосса возносили чечевицевидное тело, также поросшее шипами, на высоту километра! Диаметр паучьего брюха достигал пятисот метров. И если издали он казался живым и мог в любой момент сорваться с места и убежать, то вблизи становилось видно, что это явно искусственное создание, изъеденное коррозией, покрытое ямками и кое-где растрескавшееся.

Затем Игнат обратил внимание на странный куст, торчащий из серо-белого диска под брюхом «паука».

Диск возвышался над оранжевыми дюнами всего метра на два, представляя собой жёсткое «бетонное» основание, а на нём восседало некое образование ослепительно белого цвета, напоминающее гигантский коралл высотой в полсотни метров.

– Коралл? – неуверенно проговорила Лилия.

– Моллюскор! – ответил Игнат.

– Не может быть. Я представляла моллюскоров другими.

– Это его «скелет». «Скелеты джиннов» тоже не были похожи на самих «джиннов», если ты помнишь.

– Жуть! – Лилия содрогнулась.

Игнат успокаивающе прижал её к себе.

– Он уже никому не принесёт вреда.