Возвращение государя

Отскочить хоббит не успел. Обрушившаяся сверху тяжесть сбила его с ног. Он упал ничком, ободрав тыльные стороны рук, и тут же понял, что произошло, ибо услышал ненавистный голос.

— Гадкий хоззяин! Обманул насс, обманул Ссмеа-голла, голлум, голлум. Он не ссмеет ходить ссюда, не ссмеет вредить прелессти. Пуссть отдасст!

Вскочив, Сэм мгновенно выхватил меч, но сделать ничего не мог. Фродо и Голлум сцепились в схватке. Голлум отчаянно порывался сорвать цепочку и завладеть Кольцом, но, наверное, только это — нападение, попытка силой отобрать сокровище — могло пробудить угасавшие волю и отвагу Фродо. Он отбивался с яростью, неожиданной ни для Сэма, ни тем паче для Голлума. Да и Голлум уже был не таким, как прежде. Гонимый всепожирающим вожделением и беспощадным страхом, он прошел ужасными тропами голода, жажды и одиночества, превратившими его в изможденное, иссохшее существо, более всего походившее на обтянутый кожей скелет. Дикое пламя еще полыхало в его глазах, злоба оставалась прежней, но она больше не подкреплялась хваткой и силой. Фродо вырвался и дрожа вскочил на ноги.

— Прочь, прочь! — промолвил он, тяжело дыша и нащупывая Кольцо сквозь кожаную рубашку. — Прочь с дороги, ползучая тварь! Твое время вышло! Теперь ты не можешь ни предать меня, ни убить.

Внезапно, как уже было на Эмин-Мюил, Сэм увидел обоих соперников иным зрением. На земле, пресмыкалось нечто жалкое, едва ли большее, чем тень живого существа, а над этой поверженной, хотя все еще алчущей и злобствующей тварью возвышалась суровая, не ведающая жалости фигура, облаченная в белое и с огненным колесом на груди. И прямо из огня звучал властный голос.

— Сгинь и не тревожь меня больше! Посмей лишь прикоснуться ко мне, и падешь в Бездну Рока!

Припавшая к земле тварь попятилась. Глаза были полны ужаса, но в них все равно проглядывало неутолимое желание.

Тут видение исчезло, и взору Сэма предстали прижавший руку к груди Фродо и стоявший на четвереньках у его ног Голлум.

— Берегись! — крикнул Сэм. — Сейчас прыгнет! — он шагнул вперед, замахиваясь мечом, и снова закричал: — Скорее, сударь! Уходите! Не теряйте времени! С ним я разберусь! Идите!

Фродо взглянул на него будто издалека.

— Да, — отрешенно промолвил он, — я должен идти. Прощай, Сэм. Вот и конец. На Роковую гору падет рок. Прощай!

Он повернулся, выпрямился и медленно пошел вверх по тропе.

— Так! — произнес Сэм. — Наконец-то я с тобой разделаюсь! — сделав еще шаг, он занес меч.

Но Голлум не прыгнул, а припал к земле и заскулил.

— Не убивай насс! Не делай нам больно! Дай нам пожить, да, пожить чуть подольше. Все пропало! Насс нет! Без прелессти мы умрем, да, обратимся в прах! — длинными костлявыми пальцами он зачерпнул с тропы пригорошню пепла и еще раз прошипел: — В прахх…

Рука Сэма дрогнула. Сердце его полнилось праведным гневом: прикончить на месте гнусного предателя и убийцу казалось единственно правильным, разумным и справедливым исходом. Но в уголке сердца вдруг всколыхнулось нечто, не позволившее нанести удар. Лежавшее перед ним в пыли, раздавленное, лишившееся всего ничтожество больше не вызывало ненависти. Он сам, хоть и недолго, носил Кольцо, а потому смутно догадывался о муках Голлума, навеки порабощенного Кольцом и уже не способного освободиться и обрести покой. Только вот подходящих слов, чтобы выразить эти непростые чувства, у Сэма не было.

— Будь ты проклят, Вонючка! — сказал он. — Убирайся! Я тебе не верю, так что уматывай поживее, не то я непременно сделаю тебе больно, да, да, больно.

Голлум поднялся на четвереньки, попятился, повернулся и, прежде чем хоббит успел залепить ему на прощанье пинка, припустил вниз по тропе. Сэм тут же выбросил Голлума из головы — он вспомнил о Фродо. Того видно уже не было, и Сэм из последних сил заспешил вверх. Он не оборачивался, а иначе мог бы заметить, что Голлум повернул обратно и теперь, с безумным блеском в глазах, осторожно, но быстро крадется следом, тенью мелькая среди камней.

Некоторое время тропа шла прямо вверх, а потом, за поворотом к востоку, открылся склон конуса с темной пещерой — входом в Огненный Чертог. Вдали, за дымной пеленой, поднималось тускло-красное солнце, но Гору окружали мгла и мертвое безмолвие, словно весь Мордор замер в ожидании страшного удара.

— Фродо! Сударь! — позвал Сэм, заглянув в зияющий зев пещеры.

Там было темно. Изнутри тянуло жаром, воздух сотрясал глухой рокот. Ответа хоббит не получил. С бьющимся от безумного страха сердцем он замер на миг у входа, а потом ринулся в темноту. Неотступная тень проскользнула следом.