Возвращение грифона

А вот это плохо – пуля отрикошетировала от моего клюва – больно ужасно! Всё равно как человеку врезать по башке бейсбольной битой. Даже в голове помутилось. На пару секунд. Слава богу – прошло. Ум снова стал ясным, быстрым и коварным. Слава строителям особняка Гриньковых! Перегородки комнат в несколько кирпичей толщиной держат удары армейского пулемёта! Не пробиваются навылет! А вот одна пуля всё-таки успела врезать по моему клювику. Хорошо, что клювик-то непростой…

Жалко портить комнаты – тем более они принадлежат теперь моей жене. Одной из моих жён. Но что поделаешь?

'Огненный туман Осурга'. Поехали! Кастую уже на автомате – только руки мелькают. Мастер, однако. Потом вонь год не выветрится, надо будет эту комнату вычищать до камня. И то – может не получиться. Само собой – превратить в пепел несколько человек в закрытом пространстве – немудрено, что запах впитается.

Ффффуу…никогда больше не буду есть шашлык. Чуть не вырвало. Подождать – раскалённые патроны ещё самопроизвольно палят по стенам. Аж оглушили… Да и раскалённый туман ещё не ослабел. Минута…две…три…пора! Ухххх! Как в раскалённую парилку вбежал! Только не смотреть на эти фигуры… Кстати – хорошо, что у них не было гранат, иначе точно бы рванули от температуры. Как-то я лоханулся с этим делом, не подумал о такой возможности. Впрочем – не могли они применять гранаты, боятся своих покалечить. А у меня тут нет своих. Кроме двоих. Так, ладно, буду идти по нити, ничего не поделаешь. По всему видно – моя Василиса где-то в подвале. Нить туда идёт. И Сергей, думаю, где-то рядом.

Бам! Это чего ещё такое? Уже и гранаты в ход пошли? Отчаялись, что ли? Пора и отчаяться, да. У них и народа-то не осталось. 'Огненный град' вперёд – пусть выжигает. Файрболлы тут мелкие, но злые. И главное – больших разрушений не наносят, сжигают только горючие вещества… и плоть. Кто-то страшно кричит. Выстрелы из пистолета – похоже, я добрался до руководства операции, сидящего где-то в подвале. И славно. Этих тварей поджарить – сам бог велел.

Нить уходит за ничем не примечательную дверь. За ней никакого движения. Ударом лапы выбиваю замок – и тут же получаю скальпелем в морду. Металл скребанул по клюву – ты что, совсем болван? На боевого грифона со скальпелем?! Ну и отморозки! Лети в угол!

Пожалел – башку не оторвал, только сломал челюсть. Пусть живёт – награда за храбрость. Пусть глупую, но храбрость – на грифона со ножичком! 'Безумству храбрых поём мы песню!'

И тут же пожалел, что не прибил этого врача – Василиса с закрытыми глазами, к рукам тянутся трубки – какую-то гадость в неё закачивают – видать питание, плюс снотворное. Раздели догола – лежит, как труп в анатомичке. Белая, еле дышит. Выглядит отвратительно.

Прислушался – в коридоре пока тихо. Наконец-то выбил всех, что ли? Раздумывать некогда – быстро вырвал иглы из сгибов рук моей женщины, и начал читать заклинание оздоровления. Оно не такое уж длинное, так что…чёрт! Закашлялся, захлебнувшись кровью – какая-то сволочь воткнула мне нож в спину! Бросил читать заклинание и быстренько сломал шею бойцу, демонстрирующему чудеса ловкости – он продержался целых две секунды против грифона! Это круто.

Теперь – последний?! Да где я вас всех хоронить-то буду?! Места уже нет! Неее…не беспокойтесь – я пошутил. Найдём место.

Наконец заклинание прочитано. Тихонько похлопал Василису по щекам, она вздрогнула и открыла глаза:

– Васенька! Милый! Ох, какие гадости мне снились! Опа! Не снились…значит правда

Она села на краю кушетки, пошатнулась и чуть не упала, вцепившись в край ложа.

– Голова закружилась. Ты в порядке? Где мы? Что с нами? Что с тобой – ты весь в крови! Дрался?

– Дрался – нервно усмехнулся я – пришлось слегка подраться. Нам нужно найти Серёгу, и быстренько отсюда валить. Я уже устал убивать. Пока что лимит моих убийств на сегодня закончился. Ага…и я о том же – грустно усмехнувшись, посмотрел на Василису, пытающуюся извергнуть всё то, что могло бы находиться у неё в желудке – увидела бойца со свёрнутой шеей и выпученными глазами, укоризненно смотрящими на нас.

– Оххх…пошли отсюда, Вась!

– Пошли! – легко согласился я, и предложил – а может пока накинешь на себя чего-нибудь? Чтобы не смущать прохожих?

– Ой! – Василиса только что заметила свой 'младенческий' наряд. Вернее – отсутствие какого-либо наряда – вообще. Она растерянно посмотрела по сторонам, и подняв брови, спросила:

– И что делать? В простынку замотаться, что ли?

– Можно снять одежду вот с него – я указал на врача с разбитой головой, тихо сопящего в углу.

– Нет! – решительно заявила Василиса – лучше простынку!

– Тогда – держи.

Я сорвал простыню с лежанки, оторвал от неё длинную полосу – будет поясом – разорвал ткань посредине и напялил её на Василису, надев через голову. Полосу ткани обвязал вокруг талии – получилось что-то вроде туники, прикрывающей спереди и сзади. С боков белая ткань расходилась, обнажая соблазнительные бёдра до самых подмышек – но тут уж ничего не поделаешь. Пусть смотрят и завидуют. Впрочем – кому смотреть-то? В темноте. Ночь на дворе.