Вероятно, первобытный человек не отделял себя от других живых существ, не говоря уже о том, чтобы считать себя выше их. В то же время он знал, что является духовным созданием: об этом говорят ритуальные захоронения и жертвоприношения на могилах. И почти наверняка понимал жизнь как нечто духовное по природе. Вот почему весьма вероятно, что некоторые из самых ранних магических ритуалов не относились к охотничьей магии (как часто предполагается), но имели целью умилостивить духи животных, на которых необходимо было охотиться ради добывания пищи. Выражаясь словами одного эскимосского шамана, «все существа, которых мы должны убивать ради еды, все те, кого мы должны сражать и уничтожать, чтобы сделать себе одежду, обладают душой, как и мы сами».
Из этих древних, шаманских корней и выросло ведовство и другие языческие религии. Именно из первобытных охоты и собирательства развились впоследствии цивилизация, земледелие. Но древние традиции продолжали жить, и, когда их изначальный смысл забылся, ритуалы выродились в такие кровавые игрища, как охота, бои быков, принесение в жертву животных, а потом и людей.
Как последователи ведовства мы (Дэн и я) считаем: «Если это никому не повредит, делай, что пожелаешь». Мы также чтим слова богини, которая говорит в своих заветах: «Я не требую жертвы; ибо смотрите: я — Мать всего живого».
Из-за нашего глубокого почтения к святости всякой жизни здесь, на нашей ферме «Летящая ведьма» мы с мужем выделили территорию, которую назвали «Рощей Фавна». Все началось с того, что двенадцать лет назад мы засадили участок в один акр гибридным сортом тополя. Место было выбрано как нельзя более подходящее: согласно старым картам, здесь когда-то был индейский охотничий лагерь. У нас была сотня саженцев, и до посадки все они помещались на нижней полке холодильника; сегодня же это целый лес из пятнадцатиметровых деревьев. «Новый лес» (как мы сразу же его назвали) скоро превратился в прибежище для оленей, лис, енотов и десятков видов птиц. Это единственный лесистый участок посреди сотен акров фермерских полей, где дикие звери могут найти кров и приют, чтобы спокойно растить детенышей, умирать в покое и возрождаться под сенью деревьев. Думаю, в то самое утро, когда мы увидели двух маленьких оленят с полосками белых пятен на рыжей шерстке, осторожно выбирающихся из зарослей сумаха и жимолости Нового леса на простор незнакомого мира, мы решили никогда не рубить эти деревья.
Вместо этого мы выделили угодья для братьев наших меньших, детей Рогатого бога и Богини-Матери. Мы выбрали день первого новолуния в году, чтобы посвятить этот акр леса Рогатому богу в его ипостаси Фавна, повелителя зверей, который властвует над кругами их жизни, смерти и возрождения.
Вот ритуал, который мы применили; его можно приспособить к любой территории какого угодно размера. Дэн подготовил ритуал, отметив большим камнем середину каждой из сторон квадратного акра. На южной стороне леса сама Природа расположила плоский камень, выступающий из склона холма. Затем, начиная с южной точки участка (а практически только оттуда можно попасть в Новый лес), Дэн обозначил границы рощи острием своего ритуального ножа. Когда он вернулся в южную точку, к тому камню, мы принесли в дар хранителям юга золу святочного полена и обратились к ним с такими словами:
У камня с западной стороны мы принесли в дар бутылочку с ароматизированной травами водой, и Дэн повторил заклинание, обращаясь к «духам запада, чья стихия — вода».
У камня на севере мы оставили в дар полудрагоценный камень, и Дэн обратился к «духам севера, чья стихия — земля».
У камня, которым был отмечен восток, мы принесли в дар палочку благовоний (которую зажгли только потому, что земля была покрыта слоем снега в три — пять сантиметров), и Дэн произнес то же заклинание, обращаясь к «духам востока, чья стихия — воздух».
Через два шага после камня на востоке Дэн нашел как раз то, что мы искали, — небольшой менгир, или стоячий камень, высотой чуть меньше метра. Камень именно таких размеров мы и намеревались отыскать, чтобы поставить его прямо позади плоского камня на южной стороне. В довершение ритуала Дэн оттащил менгир назад, к восточной точке, где и установил его в месте, предназначенном для этого богами. Здесь он и произнес завершающие слова заклинания: