Возвращение из ночи

Она посмотрела на него так странно, словно перестала узнавать, и проговорила, еле шевеля губами.

— Просто... я хочу... спать...

— Идем, я уложу тебя. — Герман подхватил ее на руки.

Анна больше не вырывалась, расслабленно откинулась на его руках и закрыла глаза.

Герман осторожно перенес ее в спальню, положил на постель. Она уже ни на что не реагировала и почти не шевелилась. Герман присел рядом с ней, прислушался к ее дыханию. Она дышала ровно и тихо.

— А теперь спи! — он поцеловал ее, потом осторожно встал и вышел из комнаты...

Утром, проснувшись одна в своей спальне, Анна обнаружила на тумбочке рядом с кроватью оба своих кольца, подаренных Германом. Одно, с бриллиантом, находилось в той самой шкатулке, в которой Герман преподнес его Анне несколько месяцев назад. Другое, обручальное, лежало рядом. Все это выглядело вполне естественно, так, словно Анна просто сама положила их здесь перед тем, как лечь спать. Она надела на пальцы оба кольца, оглядела свою руку, потом встала, накинула халат и отправилась осматривать дом. Герман, видимо, уехал рано, не оставив на этот раз никакой записки. Что ж, игра продолжалась! Главное — раньше времени не выйти из роли, не выдать себя каким-нибудь случайным словом, жестом, поступком...

Уже несколько часов подряд в квартире Белова не прекращались разговоры о пропавшей Анне. Все с необычайным интересом слушали трогательный рассказ Ромки о том, как он познакомился у дверей приемной комиссии "Строгановки" с очень странной девчонкой. Она тайком сбежала из дома с одной дорожной сумкой, в которую уложила свои рисунки, без вещей, без денег, добиралась до Москвы где автостопом, где — "зайцем". Не смотря на все это, она держалась довольно уверенно, и когда Ромка увидел ее работы, то сразу понял — почему. Такого яркого, необычного художественного видения он еще не встречал, разве что в работах великих мастеров прошлого. Но Анна была не из прошлого, ее имя еще не стало легендой и не было вписано в историю искусства, она жила в настоящем, с ней можно было разговаривать, смеяться, дружить... Ромка считал, что их встреча — настоящий подарок судьбы, а когда их обоих приняли в училище, был просто счастлив. Четыре года они вместе ходили на занятия, вместе гуляли по вечерней Москве, вместе подрабатывали чем бог на душу положит, жили в одном общежитии... Конечно, Ромка был влюблен в нее, но никогда не показывал виду, никогда не досаждал ей признаниями в своих чувствах, боясь хоть чем-то испортить их трогательную и нежную дружбу. Между ними всегда сохранялась какая-то дистанция, у Анны была своя жизнь, свой особый мир, куда она не допускала никого, даже близких друзей... Позже Ромке удалось снять комнату на окраине Москвы, а Анна осталась в общежитии. Теперь они виделись не так часто, но она иногда приходила к нему в гости... Это были самые счастливые моменты в его жизни! В последний год им удалось, вместе с другими ребятами, уже окончившими училище, завоевать места на Арбате. Все свободное время Ромка проводил там, а Анна то появлялась, то исчезала... Зарабатывала она немного, потому что ее особая манера, особое видение не всегда были понятны и доступны широкой публике...

Наконец Ромка в своем рассказе дошел до того дня, когда на Арбате появился незнакомый мужчина и заказал Анне свой портрет...

— Вот тогда я и видел ее в последний раз, — Ромка вздохнул — Вы мне не дадите сигарету?

Белов протянул ему пачку "Винстона".

— Я вообще-то не курю, так, иногда...

— Понятно, вы разволновались, — Джек щелкнул зажигалкой. — Это вполне естественно.

— Кстати, Роман, вы хорошо помните того человека, вы бы узнали его? — вдруг спросил Белов.

— Думаю, да, у меня неплохая зрительная память... Правда, с тех пор я ни разу нигде его не встречал...

— Дело в том, что Анна нарисовала однажды чей-то портрет, я сейчас вам его покажу. Может быть, это он? — Белов стал перебирать бумаги в поисках таинственного портрета, но нигде не мог найти его. — Понять не могу, еще утром лежал здесь...

— Анна его забрала, — сказал Ромка.

— Но зачем? — удивился Белов.

— Затем, Ленечка, — сказал Джек, — что она вспомнила что-то такое, от чего у нее поехала крыша. Судя по всему, не смотря на это, она действовала вполне разумно и сознательно. Вероятнее всего, ее амнезия закончилась. В полном здравом рассудке она собралась, оделась, уничтожила все возможные улики и исчезла в неизвестном направлении. Думаю, она хорошо знала, куда и зачем идти.

— Кто у нас сыщик? Ты что ли? — проворчал Митя.

— Молчи уж, Лавлас несчастный! — засмеялся Джек. — Я просто выстраиваю психологию ее поведения. Мне кажется, здесь все понятно.

— А вот мне ничего не понятно! — Белов уставился на друга. — Почему она меня не дождалась? Ведь я старался помочь ей, мы вместе восстанавливали ее память! Она все мне рассказывала — и сны свои, и то, что помнила! Отчего же теперь она не захотела рассказать мне, посоветоваться?