Возвращение из ночи

В один из первых дней после ее возвращения в доме появился тот же самый доктор, которого Герман приводил раньше. Он довольно долго беседовал с Анной, задавал странные вопросы, делал какие-то пометки в блокноте. Выписав несколько рецептов, он попрощался с ней и надолго уединился с Германом. Анна не могла слышать, о чем они разговаривают, и беспокойство ее росло. А вдруг этот въедливый докторишка сумел разоблачить ее?

Когда, наконец, появился Герман, Анна была уже почти на грани истерики. Она даже не пыталась скрыть свое состояние, считая, что для женщины с провалом памяти и расстройствами психики это вполне естественно.

Герман сел рядом с ней, трогательно поцеловал ей руку и сказал заботливым голосом.

— Мой врач советует показать тебя хорошему психиатру. Твоя болезнь, к сожалению, вне его компетенции... Ты не возражаешь, если я займусь этим?

— Мне все равно... — обреченно вздохнула Анна. — Делай, как считаешь нужным.

На самом деле она испытала огромное облегчение от его слов. Пусть ее показывают кому угодно, главное — ее тайна не раскрыта! Значит, можно и дальше изображать амнезию и выиграть еще какое-то время!

Уже по прошествии какого-то времени Анне вдруг пришло в голову, что сдержанное поведение Германа, скорее всего, объяснялось рекомендациями доктора. Возможно, он опасался вызвать у нее излишний всплеск эмоций, который, по мнению доктора, мог повредить ее состоянию. Если это, действительно, так, то ей просто повезло. И спасибо докторишке за его полезный совет! Но, в конце концов, она же с самого начала не отрицала, что она — жена Германа! Это она не "забыла"! Она "забыла", почему ушла из дома, где пробыла какое-то время, из-за чего они поссорились и расстались. Не "помнила" она также, чем занималась раньше, никаких попыток рисовать она не делала, в мастерскую не зашла ни разу даже в отсутствие Германа, так как не была уверена, что за ней в доме никто не следит, что где-то не спрятаны скрытые микрофоны, видеокамеры или что-то еще. Она прекрасно понимала, какую опасную затеяла игру, и чем дольше продолжала она ее, тем сильнее становилась ее тоска по Леониду Белову, от которого она так поспешно сбежала. Конечно, тогда у нее не было другого выхода, но теперь с каждым днем она все мучительнее страдала от своей безнадежной любви, и временами ей казалось, что она, действительно, теряет рассудок.

Она видела его во сне чуть ли ни каждую ночь, ей казалось, что она ощущает рядом тепло его тела, его нежность и ласку, она просыпалась в холодном поту, ее бросало в жар, она тихо плакала, уткнувшись в подушку. Ей мерещилось всюду его лицо, слышался его голос, и сейчас она отдала бы все на земле, чтобы снова оказаться с ним рядом, снова обнимать его, засыпать, положив голову ему на плечо... Но как это сделать? Как снова выбраться отсюда, не причинив никому вреда, не подвергнув никого страшной опасности? Наверное, это вообще невозможно, надо терпеть, ежедневно отрабатывать свою роль, а по ночам, оставаясь наедине с собой, вволю предаваться своим страданиям. Это превращалось в какое-то самоистязание, но другого выхода не было. В конце концов, когда-то вся эта ужасная история должна была закончиться! Но как, когда? Ответа на эти вопросы просто не существовало.

Конечно, есть еще такой вариант... Надо спровоцировать Германа на ссору и потребовать у него развод. Повод может быть самый бредовый, бессмысленный, но совершенно непреодолимый для нее. После этого она не сможет оставаться больше в этом доме, не сможет дальше жить с ним. Например... ну, что бы такое придумать? Но, как назло, ничего путного не приходило в голову. Более того, Анна подумала, что Герман, скорее всего, не поддастся на ее провокацию, а просто уйдет от выяснения отношения или обратит все в шутку... Он ведь прекрасно знает, что произошло между ним и Анной на самом деле! В какой-то степени ему, наверное, даже выгодно, что она все забыла! В то же время он собирается всерьез заняться ее лечением, отвезти ее к психиатру... Господи, да разве поймешь, что у него на уме!...