Возвращение из ночи

— С тобой сколько человек? — деловито спросил Герман.

— Пятеро, — ответил Митя.

— Ладно, поговорим. Давно, все-таки, не виделись, — он усмехнулся, и эта усмешка тоже была такой знакомой! — Правда, ты и так, наверное, все обо мне знаешь, то есть о Германе Реброве, которого ты, наконец, выследил.

— Все, или почти все — трудно сказать, — задумчиво произнес Митя. — Пожалуй, я одного не знаю — когда и почему ты стал убивать? Сразу после того, как исчез, ил позже?

— Интересный вопрос, — засмеялся Герман. — В твоем вкусе. Ты всегда любил философствовать. Я же, в отличие от тебя, никогда не был многословен. Может быть, в последнее время... Старею, видно.

— Ты стал убивать, потому что тебе понравилось? Вошел во вкус и уже не мог остановиться? — спросил Митя.

— Нет, совсем по-другому... Ты говоришь так, словно я маньяк какой-нибудь. А я избавлял эту землю от некоторых людей из самых высших побуждений.

— Чтобы обезопасить себя?

— Опять же нет. Это был бы чисто шкурный интерес. Нет, Митенька, я уничтожал их не из боязни за свою шкуру, а из страха за судьбу человечества. Согласись, далеко не каждый достоин жить в этом мире.

— Вопрос спорный, — задумчиво произнес Митя. — Даже если предположить, что некоторые твои жертвы были отъявленными мерзавцами, я не уверен, что это распространяется на всех. Неужели это касается и твоей жены?

Герман вздрогнул, печальная тень пробежала по его лицу, но он быстро овладел собой и сказал почти безразличным голосом.

— Я очень любил ее. Она была единственной, кого я вообще любил в этой жизни...

— Но ведь ты ее использовал? Это правда? — пытливо спросил Митя.

— И ты, самый здравомыслящий человек, которого я знал в своей жизни, ты веришь в этот бред? Как я мог использовать ее?

— Ты использовал ее способности, ее особое видение, чтобы определить отношение людей к себе! А потом, когда ее невозможно стало использовать дальше, ты упрятал ее в психушку. Но в какой-то момент ты испугался, что она, действительно, выздоровеет и все вспомнит. И тогда ты принял решение избавиться от нее навсегда! Разве не так?

— Нет, все не так! Я, действительно, хотел вылечить Анну... Но потом понял, что никто не состоянии избавить ее от мучений! Она слишком сильно страдала, это стало невыносимо... И я решил избавить ее от всех страданий, раз и навсегда!

— А заодно и себя! — с уверенностью сказал Митя.

— О, какая ужасная путаница царит вокруг! — воскликнул Герман.

— Я бы не сказал, что здесь особая путаница, — тихо произнес Митя. — По-моему, все ясно. Шесть человек мертвы. Ты виновен в их смерти. Еще четверо сидят за решеткой, также по твоей вине. Все материалы у меня в руках.

— Ну, и какой твой следующий ход? — спросил Герман с усмешкой.

— Я даю тебе двадцать четыре часа, чтобы ты убрался отсюда навсегда, — спокойно сказал Митя. — Делай что хочешь, уезжай за границу, меняй имя, но не появляйся больше никогда. Если мы встретимся еще хоть раз, эта встреча для тебя будет последней.

— Какое потрясающее благородство! Честный сыщик отпускает убийцу в память о старой студенческой дружбе! Я этого никогда не забуду, Митя!

— Прощай, Анатолий, — Митя направился к двери.

— Прощай, друг, — произнес Герман насмешливо. — Ты никогда меня больше не увидишь!

— Ну что? — спросил Белов Митю, когда тот устало сел на водительское сиденье джипа.

— Ничего... Я отпустил его.

— Что?! — закричал Белов. — Ты отпустил убийцу? Как ты мог?

— Леня, это очень простой ход. Понимаешь, мы вместе учились. Я разыграл благородство на почве старой дружбы. Я уверен, что он замышляет еще что-то. Он умный, хитрый, совершенно сумасшедший и очень опасный убийца! И если он до сих пор на свободе, это говорит только о том, что у него очень надежная и высокая крыша! Мы должны установить все его оставшиеся связи, как бы высоко они не восходили, и, может быть, предотвратить новые убийства! Ты сам втравил в это расследование, и теперь я уже ни за что не остановлюсь!

— Господи, Митька! Какой же ты умный, и бесстрашный, черт возьми!

В это время они увидели, как из распахнувшихся ворот в старом покосившемся заборе медленно выезжает сверкающий лаком лимузин и, отблескивая металлом в просветах между деревьями направляется в сторону шоссе. Выбравшись на ровный асфальт, он мгновенно набрал скорость и тут же исчез из виду.

— Кажется, сработало, — прошептал Митя.

— Поедешь за ним? — спросил Белов.

— Позже.

— А вдруг уйдет? — с тревогой спросил Белов.

— Там ребята на постах, они его поведут...

— А если он их заметит?

— Ничего, они справятся... Профессионалы... Он будет считать, что ему дали уйти...

Прошло еще какое-то время, и Митя стал неторопливо выкатывать свой джип на дорогу. Выехав, наконец, на шоссе, он медленно двинулся в направлении города. И тут он увидел встречный свет фар, подающий условный сигнал.

— Что-то случилось, — озабоченно произнес Митя, нажимая на педаль газа.

На обочине, примерно в километре от заброшенного дома, стоял черный лимузин с тонированными стеклами, окруженными машинами митиных сотрудников. Митя остановился, приоткрыл окно. К нему подбежал молодой парнишка, растерянно пробормотал.