Возвращение к истокам

Болан криво усмехнулся, закурил новую сигарету и быстро оглядел толпу. Джоко Фресни играл в электрический бильярд. Еще один парень, прибывший с Таррином, расположился у выхода и с подчеркнутым вниманием изучал расписание работы групп.

— Кто это там, у двери? — поинтересовался Болан.

— Мой человек. Джо Петрилло. Отвечает за проведение операций. С ним все в порядке.

— Ну, хорошо, тогда давай вернемся к нашим баранам. Оджи, судя по всему, угасает, а ведь все остальные боссы много лет держались за него. На кого они будут ориентироваться теперь? Ты знаешь достаточно сильного босса, который мог бы занять место Оджи?

— Ни одного, — без раздумий ответил Таррин. — Оджи — последний, кто прогрыз себе путь наверх, начиная с самого уличного дна. Все остальные закрепились в организации уже совершенно другими путями. Среди них нет второго «Оджи».

— Да здравствует король! — тихо проговорил Болан.

— Согласен с тобой, — отозвался Таррин.

— Итак, они будут держаться за него до тех пор, пока он не исчезнет. К кому они тогда обратятся? К королевской рати?

— Как знать, — Таррин неопределенно пожал плечами. — По крайней мере, сейчас они все могут собраться у изголовья Оджи. Эритрея, конечно же, займет председательское место — он постоянно замещает Оджи после событий в Джерси-Сити. Старые вояки вроде Ди Англиа, Фортуны или Гастини скорее всего встанут на сторону Дэвида. У них есть на то свои интересы. А что касается остальных боссов... Трудно сказать. Они приходят и уходят настолько быстро, что за ними невозможно уследить. — Лео желчно усмехнулся. — В верхах нынче очень много трений. Вряд ли ты в курсе...

Как раз этот секрет, который тщательно скрывали в Совете, Болану был хорошо известен. «Трения в верхах» постоянно сопутствовали ему во время всей его войны. Поначалу этот вопрос всерьез занимал Палача, но довольно скоро утратил свою актуальность. Мафия — чудовище, способное бесконечно отращивать новые головы. Стоит снести одну, как на ее месте немедленно появляется другая. Или даже две, а то и три.

Но тут он припомнил странный телефонный разговор между людьми с библейскими именами.

— Возможно, трения наконец-то начинают приносить результаты, — задумчиво произнес он. — И теперь кому-то пришла здравая мысль, что руководство выдохлось, стало слишком мягкотелым и потому пришло время срубить сгнившее дерево и всем объединиться на другой основе.

— Что-то подобное уже долетало до меня, — признался Таррин. — Хотя вслух об этом, конечно же, не говорилось. Ну, хорошо, предположим, так оно и есть. Но не пойму: при чем тут Флавия?

— Когда я был в Атланте, Лео, они пытались вернуть долг двадцатилетней давности.

— Чей долг?

— В этом-то весь фокус. На самом деле никакого долга нет. Его попросту сфабриковали, когда не удалось покушение на Джейка Пелотти. В Бруклине Джейк был помощником Сарангетти и очень рассчитывал примерить корону главаря. Кому-то это не понравилось, и Пелотти решили хорошенько вздуть, чтоб больше никогда не дергался.

— Это было еще до меня, но я кое-что слышал, — кивнул Таррин. Да, покушение провалилось. Ну и что?

— Несколько дней спустя полиция выловила из реки чей-то труп. В конце концов удалось установить, что это — боевик, работавший по найму. Тогда-то и возникло предположение: может быть, как раз он и пытался добраться до Пелотти? Надеюсь, ты слышал о человеке со странным именем Иоанн Павел Яков?

— Х-м, тут целых три библейских имени! Ты же мне сам говорил!..

— Совершенно верно. Но человек по имени Иоанн Павел Яков существовал на самом деле — так в точности звали наемного убийцу! Трудно сказать, какими соображениями руководствовалась мафия, но после этого случая в качестве подпольных кличек стали давать исключительно библейские имена. Это сделалось незыблемой традицией. Интересно, правда? Что же касается долга двадцатилетней давности, которого в действительности никогда и не было, то как раз он-то и может послужить ключом ко всей этой загадочной истории.

— Но если не Иоанн Павел Яков нанес удар, тогда — кто?

— Теперь это уже не имеет особого значения. Главное другое: они отправились в Атланту за двадцатилетним долгом.

— Стоп! Похоже, я что-то пропустил. Ведь мы начали говорить о Флавия!..

— Я до сих пор о нем и говорю. Насколько я понимаю, чтобы вернуть просроченный долг, необходимы немалая сила и крепкая власть, помноженная на железную дисциплину. Так?

— Определенно. Мафия выходит из укрытия и начинает собирать долги.

— Вот то-то и оно! Сдается мне, сборщики вышли на охоту, которая началась чересчур давно. И тебе не кажется, что Дэвид Эритрея втянулся в такую же игру? Предположим, он мог посчитать, что Флавия ему должен. И ты, между прочим, тоже.

Такой поворот в рассуждениях несколько обескуражил Таррина.

— Ну, не знаю, — забормотал Лео. — Конечно, Флавия кормит меня уже третий год... И я не спорю, успех в моих отношениях с Оджи во многом зависел от этой подпитки.