Возвращение к истоку

Похоже, выглядит он сейчас неважно: докторская утилита лоцмана вывела на виртуалку длиннющий список мелких внутренних повреждений, изучать который не хотелось совершенно. Бессмысленное занятие. И так ясно, что тренированное тело не подвело, а часть предназначавшегося Петру удара, который не смог остановить борт глайдера, поглотил пилотник. Именно поэтому Петр быстро пришел в себя. Вот что значит вовремя подстраховаться и переодеться… И пристегнуться ремнями ― это тоже сыграло роль. Но капралу досталось гораздо больше. Если учесть, что Ронор Журка имел жутковатый вид еще с рождения, то после удара неизвестного оружия он выглядел просто страшно. Из носа, рта, ушей распластавшегося на сиденье, как раздавленная рыба, вояки текла кровь, глаза покраснели от полопавшихся сосудов, он хрипел, с трудом хватая широко раскрытым ртом словно бы загустевший воздух.

Но находились они оба в совершенно одинаковом положении ― безвыходном.

Корабли чужаков исчезли из поля зрения. То ли грохнулись оба, то ли убрались зализывать раны, это уже неважно, сути дела это не меняло: глайдер камнем падал на скалы, темнеющие в километре внизу. Двигатели заглохли. Катапультирование в машинах этого типа не предусмотрено. Парашютов нет. Так что сделать ничего нельзя. Петр воспринял это с философским спокойствием. Воин из клана «Скорпионов» не имеет права бояться смерти.

Захотелось сказать что-нибудь ободряющее капралу напоследок, но из странно онемевшего горла не вырвалось ни звука, видимо, контузия повредила голосовые связки. Ничего, для такого дела сгодится и лоцман:

«Слышишь меня, капрал?»

«Помоги… подыхаю… не могу пошевелиться… в аптечке анестетик…»

«Не поможет тебе аптечка. Слушай меня: среди пилотов в ходу есть одна хорошая традиция, мы называем ее „железной молитвой“. Самое время. Повторяй: „Смерть воина идет по его пятам, но он всегда на шаг впереди, и сдаются лишь слабые духом…“

«Издеваешься, сучонок… Да иди ты к черту…»

Отработанный долгой практикой хук вырубил капрала надежнее оружия чужаков. Прижатое ремнями грузное тело сместилось от удара в челюсть, голова склонилась на другую сторону сиденья, словно Ронор больше не желал его видеть. Мучиться перед смертью этому человечку совсем не обязательно. Затем Петр расслабился в ожидании неизбежного. И даже попытался улыбнуться. Не без иронии. Третий знак судьбы оказался черным, Как зев бездонного колодца.

ГЛАВА 16 Кассид

Довольно долго Кассид лежал неподвижно, таращась в потолок и стараясь уразуметь, где он находится. С головой творилось что-то непонятное. Он что, накануне перепил? С какой стати его так мутит? Что за каша с памятью? Словно кто-то всадил ему в мозги заряд из станнера ― все перемешалось, обрывки из разных прожитых лет хаотично теснились и переплетались в сознании, вызывая причудливые видения. Вспоминалось все, что угодно, в том числе и то, о чем вспоминать не хотелось, а вот здесь и сейчас… Да еще потолок вертится перед глазами, словно заведенный…

Нет, нужно слезать с койки, иначе не разобраться.

Он начал поворачиваться на бок и сразу уперся рукой в соседний ложемент. Так вот он где. Анабиоз-отсек. Спальник. Был гиперпрыжок, иначе с какой стати ему здесь находиться… Вот только откуда прыжок и куда? Похоже, он здорово влип. Система жизнеобеспечения ложемента оказалась не на высоте, и гипер поработал с его сознанием. Не фатально, но… Первый случай на его памяти… А впрочем, кто знает, первый или не первый, если он сейчас совсем не помнит, что было до прыжка…

Но все равно нужно вставать…

Эластичные растяжки, крепившие ложемент к стенам, предательски поддались под его телом, и неуклюжая попытка встать закончилась падением. Грохот вышел изрядный. Бронежилету, обтягивающему массивный торс торговца, было совершенно наплевать на поцелуй с металлическим полом, а вот Кассиду не понравилось. Шумно сопя, он с минуту упирался лбом в холодный металл, затем подгреб руки под грудь, оторвал лицо от пола и предпринял вторую попытку водрузить неподъемное тело на ноги. Но застрял на карачках, так как его взгляд наткнулся на кое-что необычное.

Возле двери отсека на полу валялись какие-то органические обрубки, в лужицах маслянисто-прозрачной жидкости. Словно щупальца, обрубленные у кальмара, только у кальмара они обычно розовые и не воняют так… Как бы это сказать… запах не был таким уж неприятным, но очень незнакомым и каким-то неживым, в смысле, если уж приводить приблизительные аналогии, то больше похоже на запах отработавшей техники, чем на…

Щупальца…

Твою мать!

Кассид поднялся с колен рывком, о чем сразу же пожалел.

С равновесием у него тоже что-то разладилось. Хорошо еще, что стенка отсека оказалась поблизости и с гулом приняла на себя тяжелый удар плеча. Кассид закрыл глаза и мысленно обратился к бортовому ИскИну корабля-внешника. Утилита связи лоцмана немедленно оформила запрос в программный код и переслала по адресу.

― Слушаю, шеф!