Возвращение к людям

Победу в Кубке европейских чемпионов Джордж Бест праздновал с блондинкой на коленях и шампанским на столе. А Бобби Чарльтон не пошел даже на банкет, где вручались призы, – отдав все силы борьбе, он лег спать минута в минуту, как и всегда, в соответствии с требованиями спортивного режима.

Все люди разные….

Сыном шахтера был и выдающийся бомбардир, шотландец Хью Галлахер, забивший в матчах английской лиги 386 голов и сыгравший в шотландской и английской лигах 543 матча. Выросший в нищете, в доме-развалюхе, он на протяжении своего долгого, много лет продолжавшегося звездного часа болел звездной болезнью – алкоголь и беспорядочный, так называемый светский, образ жизни поглотили его сбережения и разрушили его как личность.

Фрэнк Тэйлор так рассказывает о трагедии Галлахера: «Когда занавес опустился, у Хью не осталось ни денег, ни друзей. Он исчез, устроившись работать на одной из фабрик. Но и там он, к сожалению, продолжал пить и однажды вечером в пьяном состоянии ударил сына, которого безмерно любил. Галлахер, бывшая футбольная знаменитость первой величины, предстал перед судом. Поступок Хью был случайностью, ибо все знали, как сильно он любил сына. Опустошенный, подавленный воспоминаниями о том Галлахере, каким он когда-то был, Хью вышел на железнодорожный мост и бросился под колеса проходящего экспресса. Некоторые считали, что трагедия Галлахера произошла из-за его увлечения спиртным. Ведь он, говорили, был выходцем из бедной семьи, без образования, „думал“ только ногами, вел бесшабашный образ жизни, не умел скопить денег на тот черный день, когда неумолимое время заставит его расстаться с футболом. Но были и другие, которые, зная этого человека, придерживались иного мнения. Они знали, что Галлахер постоянно отсылал деньги родителям, стараясь, чтобы они никогда больше не знали нужды. И эти люди задавали резонный вопрос: почему система футбола ничего не делает, чтобы защитить таких игроков?»

А как не задать резонный вопрос о том, почему их система ничего не делает для того, чтобы защитить таких людей, как шахтер Галлахер?

Скопить денег? Но может ли, повторяю, материальное благополучие уберечь от морального падения?

Двух выдающихся мастеров нашего футбольного детства – Томми Лаутона и Стэнли Мэтьюза – не уберегло. Лаутон так и не нашел себе места во внефутбольной жизни, попал под суд сперва из-за огромных долгов, а затем за подделку чека. Мэтьюз был лишен права тренировать в Англии за финансовые махинации при выплате премиальных игрокам, после чего окончательно скомпрометировал себя, заключив выгодный контракт в ЮАР. Никогда не забуду, как на конгрессе ФИФА в Монреале его именем прикрывалась делегация ЮАР, пытаясь восстановить свое членство в этой крупнейшей международной спортивной организации, откуда южноафриканские расисты были с позором изгнаны….

Но если все люди разные, в том числе и в мире профессионального футбола, то к какому же выводу может прийти наше социальное исследование проблемы футбольного алкоголизма?

Однажды мы беседовали на тему о житье-бытье профессионалов с бывшим центрфорвардом, а в ту пору президентом западногерманского клуба «Шальке-04» Гюнтером Зибертом, владельцем мебельной фабрики. Он, естественно, подчеркивал, что все в их жизни зависит только от самого человека. Вспоминал Зиберт, в частности, о чемпионе мира 1954 года Гельмуте Ране, приобретшем несколько пивных баров и в барах этих спившемся. У самого Зиберта тогда все было в полном порядке. Однако неурядицы в клубе, вскоре последовавшие, неурядицы как спортивные, так и финансовые, заставили Зиберта покинуть пост президента. Сразу ухудшились и дела на мебельной фабрике. До катастрофы у него, может быть, и не дошло, до такой катастрофы, как у Рана, но в моральном отношении Зиберт потерял почти что все: в футбольном мире о нем давно уже ни слуху ни духу.

Но сейчас я часто вспоминаю о нем, пытаясь в реальном образе представить себе своего гипотетического оппонента. А что, если представить себе в этой роли недавнего знакомого, английского тренера по воднолыжному спорту Гарри Шипмана, сына известного в прошлом деятеля, одного из руководителей футбольной лиги? В январе 1986 года мы встретились на спортивном конгрессе во Франкфуртена-Майне, и я, готовясь к работе над этими заметками, затронул в разговоре столь острую тему. Конечно, в социальные сферы мы тогда не вторгались, но тем не менее Шипман, хорошо информированный о той борьбе с пьянством, какая идет у нас в стране, несколько раз в ходе беседы спрашивал с определенным, как мне показалось, нажимом: «А у вас разве футболисты не пьют?»