Возвращение к Высоцкому

И поздно вечером я поехала в гостиницу, они меня провожали. У каждого осталось по три копейки, чтобы успеть до развода мостов переехать на трамвае на ту сторону Невы. Я — уже буквально без единой копейки — подошла к гостинице и встретила Володю. Я его совершенно не знала в лицо, не знала, что он — актер. Ничего не знала. Я увидела перед собой выпившего человека, и, пока я думала, как обойти его стороной, — он попросил у меня денег. У Володи была ссадина на голове, и, несмотря на холодный, дождливый вечер, он был в расстегнутой рубашке с оторванными пуговицами. Я как-то сразу поняла, что этому человеку надо помочь. Попросила денег у администратора, — та отказала. Обошла знакомых, которые жили в гостинице, ни у кого не было. И тогда я дала Володе свой золотой с аметистом перстень — бабушкин, фамильный, действительно старинный. Володя отнес перстень в ресторан: там что-то произошло, была какая-то бурная сцена, он разбил посуду. Его собирались не то сдавать в милицию, не то выселять из гостиницы, не то сообщать на студию. Володя отдал перстень с условием, что утром он его выкупит. После этого поднялся ко мне в номер — там мы и познакомились…

Собственно говоря, мы и познакомились на том, что, войдя в номер, Володя предложил мне стать его женой. Нельзя сказать, что с моей стороны это была любовь с первой секунды… Когда я сейчас себя тогдашнюю вспоминаю, то думаю, что там было очень много позы. Сколько хорошего, столько и плохого, может быть, плохого даже больше. Такая вот поза самовлюбленности, наверное, еще и потому, что меня так внезапно взяли сниматься, без проб… В общем, не самые хорошие чувства мной руководили тогда.

В тот же вечер, чтобы что-то о себе сказать, заявить себя, Володя пел. Он пел, а не объяснял мне, что он — актер, что снимается на «Ленфильме». А если бы сказал, то мы бы сразу поняли, что снимаемся в одной картине. Говорят, Володя меня знал, видел в Москве на вокзале. Об этом вспоминает Миша Туманишвили. Но у меня — никаких ассоциаций. Он пел «Вышла я, да ножкой топнула…» — и ничего, кроме песен и того, что у него не было денег, я не знала.

В моем поступке никакого особенного благородства не было, но я все-таки горжусь, что сразу увидела — это что-то совершенно необыкновенное… Все-таки я училась на актерском факультете, видела настоящих актеров, — это я отличила, это я смогла понять. Но в ту минуту я вообще не думала, что будет какое-то длинное будущее. Да, у меня была решимость: если я выйду замуж, то это — все! Но в этом тоже было такое… фрондерство. Даже если бы Володя оказался не тем, кем он оказался, я бы все равно — из упрямства — осталась с ним. Да, наверное, осталась бы. Но довольно скоро я поняла, что сама — первой — я не смогу уйти, и не только из упрямства. Просто не смогу. На следующее утро Володя выкупил кольцо, и мы вместе поехали на студию. Мы торопились, опаздывали…

Вы уже знали, что снимаетесь вместе?

Нет! Если верить тому, что Володя видел меня на вокзале в Москве и запомнил, он-то знал… А я совершенно не знала. Для меня понимание пришло в тот момент, когда мы оба вытащили ленфильмовские пропуска, вошли в студию, поднялись на один этаж, зашли в одну группу. И потом мы это между собой не выясняли. Но как будто что-то нас вело, как будто это должно было случиться. Ощущение точности замысла и высшей справедливости…

Мы очень хорошо жили в Ленинграде. Снимались… Ели «некондиционные» пончики в соседней «Пончиковой». Если пончики получались кривые, то их откидывали в брак. И Володя договорился, что все кривые — наши… Но по временам были какие-то деньги. Мы ели в ресторане гостиницы. Кстати, все в гостинице Володю очень любили, несмотря на тот скандал. Все очень любили.

Еще я помню, как Володя очень красиво дрался. Тогда он потряс мое воображение, почти как пением. Мы сидели в ресторане и ели бефстроганов из одной мисочки двумя вилками. И вдруг ко мне пристал какой-то мужик. Но он даже не успел начать приставать, как Володя полез драться… Бог мой! Все в ресторане повскакали с мест, скатерти и графины летали в воздухе! Именно так снимают «каскады» в кино… Володя выскочил из пиджака, выскочил из свитера, четыре человека хватают его с разных сторон, вдруг он уже на столе! Музыканты на сцене «балдели». В драку они не вмешивались, молча «болели» за Володю. И когда стало ясно, что он победил всех, — нам принесли бесплатный ужин… Все получили удовольствие.

Высоцкий работал тогда в Театре им. Пушкина. Он ездил в Москву на спектакли?