Возвращение к жизни

— Да, это так, — согласилась я. На мгновение наши взгляды встретились, но я тут же отвернулась от Дэви Маквея и посмотрела на окружавшие двор постройки. С одной из сторон двор был загорожен конюшней, с другой — коровником. За открытым загоном я увидела множество небольших черных клеток, в которых обычно в деревнях держат кур.

Не скрывая своего удивления, я заметила:

— Трудно поверить, что все это находится за пещерой, вернее за холмом.

— Да, это все удивляет.

Я подняла глаза на покрытый валунами склон холма.

— Точно так же бывает в бассейне, — заметила я, — изнутри он всегда кажется гораздо большим, чем снаружи.

— Так и есть. По этому холму ничего нельзя сказать о размерах пещер. Они тянутся на многие мили. В некоторых я даже сам не бывал — слишком велик, чтобы пролезть в них по узким лабиринтам.

— Это правда? — Мне становилось по-настоящему интересно. — А как обнаружили эти катакомбы?

— Обнаружили? Вообще-то, насколько я понимаю, они всегда здесь были. Еще мой прадед частенько прятал в одной из дальних пещер свои запасы виски от налоговой инспекции, когда ему приходилось самому его гнать из всякой ерунды, растущей на окрестных холмах. Эти дошлые ребята несколько раз пытались что-нибудь найти в пещерах, но все заканчивалось плачевно. Они боялись заблудиться в лабиринте и возвращались ни с чем. О борьбе моего хитроумного прадеда с блюстителями закона можно было бы написать захватывающий детективный роман.

Он улыбался мне мягкой ироничной улыбкой; его грудной голос звучал ласково. Дэви Маквей выглядел милым и приятным человеком. Меня озарила фантастическая мысль: пройдя через пещеру, он очистился от «скверны»: бесцеремонности, резкости и грубости.

Маквей гладил прижавшуюся к его ногам шотландскую овчарку. А в дальнем конце двора я увидела двух огромных лошадей с мохнатой шерстью на ногах: они стояли за воротами и смотрели на нас, положив головы на верхнюю перекладину ворот. «Тяжеловозы Тэлбота», — вспомнила я.

Дождь прекратился. Хотя солнце еще не проглянуло, но все кругом словно само светилось. Я кожей ощущала этот незримый волшебный свет. Точно так же я ощущала, что именно в этом уголке имения Лаутербек мужчина по имени Дэвид Бернард Майкл Маквей чувствовал себя легко и непринужденно. Я довольно ясно представляла его работающим здесь, вдали от своих домочадцев, или мирно отдыхающим в коттедже. Но я страшилась изменить свое предубежденное мнение об этом загадочном человеке.

— Вам кто-нибудь помогает? — спросила я.

— Время от времени. Иногда на несколько часов приходит из деревни Тэлбот, но главная помощница — это Дженни. Она на редкость умело справляется с животными. Но с сегодняшнего дня девочка в школе. Немного помогает ее сестра Дорис, которая в субботу вышла замуж, у нее тоже золотые руки. Порою помогает Рой. Мы не унываем. — Он расправил плечи. — Все, что нужно, делаем. — И снова мне показалось, что он больше убеждал самого себя в удачном ведении дел. Я совершенно не разбиралась в сельском хозяйстве, но была бы просто глупа, если бы не сообразила: для одного человека в поместье слишком много работы, даже при известной помощи окружающих.

Словно читая мои мысли, Дэви сказал:

— Конечно, для одного дел многовато, но для двоих было бы мало.

— Ваш брат работает на стороне?

— Да, он занимается автомобилями. Ему нравятся железки, а все это, — Дэви показал рукой скотный двор, — Рой терпеть не может. — Он резко изменил тему нашей беседы, отрывисто бросив: — Я дам вам печь и керосин.

Когда Дэви Маквей вышел из сарая, держа в одной руке печку, а в другой — канистру с керосином, мне стало не по себе.

— Я за один раз не унесу. Мне придется прийти еще раз.

— Не беспокойтесь. Я отнесу все сам. Здесь идти-то всего несколько минут. Пойдемте.

Он снова оказался прав — через несколько минут я увидела коттедж, но не с фасада. Дэви Маквей провел меня через густые заросли кустарника узкой, еле заметной тропинкой, известной, по-видимому, только ему. Спустя мгновение мы уже были в гостиной. Дэви Маквей не ограничился тем, что притащил печь и канистру; он залил в бачок печки топливо и разжег ее.

— Теперь порядок! — Маквей дождался, пока печка не загудела, постепенно раскаляясь докрасна. — Скоро будет тепло. Надеюсь, днем у вас появятся и дрова. Кстати… Вы не против, если Франни будет иногда приходить на чердак? Это единственное место, где она чувствует себя… — я подумала, что Дэви скажет «в безопасности», но он сказал: — …как дома. Она играет наверху с раннего детства. У нее временами бывает тоскливое настроение, и она любит побыть одна.

Я медлила с ответом: в памяти сразу же всплыли нелестные сентенции Флоры Клеверли из ее разговора с Дэви Маквеем, относившиеся к девушке и ее бабушке.

Секундной заминки оказалось достаточно, чтобы этот гордый и вместе с тем ранимый человек все понял:

— Простите, мне не следовало обращаться к вам с такой просьбой.

— Нет, нет! Вы можете сказать Франни — пусть приходит, когда ей захочется. Она не помешает нам. Никогда.

— Вы в этом уверены?

— Совершенно.