Возвращение к жизни

Я догадывалась, как надо было бы поступить с непокорными, а сделать этого не могла. Но почему? Все из-за того, что, прикасаясь к жизням героев, я ощущала себя их неотъемлемой частью. Я никогда не сталкивалась с подобными коллизиями, сочиняя свои прошлые книги. Этот роман оказался исключением. Прочитав его, критики, наверное, скажут, что мое перо лишилось былой остроты и бойкости. Кому-то это понравится, кому-то — нет; но что между читателями произойдет раскол, я не сомневалась. Сев у камина, я окинула взглядом ставшую родной комнату.

Будет ли Дэви приходить сюда зимними вечерами и коротать их в обществе Роя? Увлечется ли снова резьбой? Вряд ли. Скорее всего, он углубится в повседневную прозу, скрупулезно просчитывая все возможные варианты развития своего бизнеса. Меня совсем не интересовали его грибы, но я живо представляла себе Дэви, разгуливающего в пещере — его грибном царстве — или готовящего «золотую грядку», как он однажды иронически назвал огромную кучу навоза, сложенную под навесом.

Когда часы на камине пробили двенадцать, я отвлеклась от своих мыслей и посмотрела в окно. Солнце уже спряталось, и небо было затянуто тяжелыми дождевыми тучами; я с тревогой подумала: если тетя Мэгги не вернется в ближайшие минуты, она угодит под настоящий ливень.

В половине первого дождь лил вовсю, а тети все еще не было. Выйдя на порог, я внимательно огляделась по сторонам. Я не знала, по какой дороге она ушла и с какой стороны вернется. Тетя Мэгги могла пойти вокруг холма к дальнему озеру или по дороге, ведущей к перекрестку. Единственно, куда она не посмела бы отправиться, уверяла я себя, так это в «большой дом». Неожиданно раздался звук треснувшей под ногой ветки, и я сразу же догадалась: «Она все-таки туда ходила», и мысленно воскликнула: «Ах, ты!..»

Из рощи вышла совсем не тетя Мэгги, а Дэви Маквей. Увидев меня, он замешкался, затем уверенно зашагал к коттеджу. И пока он приближался, я пыталась воскресить в памяти свой ночной сон. В этом сне было нечто пророческое: в нем главное место занимал Дэви; во сне я была счастлива и смеялась, а проснувшись — плакала. Но это были светлые слезы… С наступлением утра мои ночные грезы улетучились.

— Добрый день. — Дэви стоял рядом и смотрел на меня с заоблачной высоты своего гигантского роста.

— Здравствуйте. Как вы себя чувствуете? Поправляется ли ваша рука?

— Все хорошо. Еще два или три дня — и она будет как новая.

— Проходите, пожалуйста, в комнату.

Я прошла в гостиную. Дэви последовал за мной, плотно закрыв парадную дверь. Подойдя к камину и поворошив поленья, я заметила:

— Тети Мэгги нет дома, она отправилась гулять. Боюсь, любительница свежего воздуха изрядно промокнет под дождем. Это ее я выглядывала на крыльце.

Дэви молчал. Обернувшись, я увидела, что он очутился почти рядом. Я зачем-то опять пошевелила поленья и, поставив кочергу в корзину, вежливо предложила:

— Присаживайтесь, пожалуйста. — Моя учтивость отдавала слащавостью.

Снова — молчание. Когда я вновь обернулась, Дэви стоял прямо передо мной. Он напряженно всматривался в мое лицо, а я — в его. Почему я находила его лицо крупным и грубоватым? Обращенные на меня синие глаза были лучистыми, губы — нежными и по-детски припухлыми. А белокурые густые волосы, подобно магниту, притягивало к себе мои ладони: мне так и хотелось запустить пальцы в эту шелковистую, отливающую золотом копну… Крепко сжав руку в кулак, я почувствовала, как все мое существо захлестнула горячая волна страсти.

Я ли это? Неужели мне одного жестокого урока мало? Разве я раньше не испытывала нечто подобное? Нет, неправда. Я еще никогда не ощущала даже ничего похожего. Мое увлечение красавцем Яном было рассудочным, оно не затрагивало моего женского естества. Мое же чувство к Дэви Маквею рождалось из сердца, из его самых заповедных глубин.

— Нам надо серьезно поговорить, — сказал Дэви.

— О чем? — замирая, спросила я.

— Я не очень красноречив, так уж простите.

— Слушаю вас, Дэви Маквей.

— Я хочу задать вам всего один вопрос. Только, пожалуйста, ответьте: да или нет.

Мои глаза закрывались, сердце билось все сильнее, и мне казалось, что оно с каждым ударом медленно поднималось вверх, затрудняя дыхание. Черты лица Дэви становились расплывчатыми, как будто их покрывала воздушная дымка. Она чем-то напоминала сизый туман, расстилавшийся по траве в то раннее, предрассветное утро, когда неведомая сила повлекла меня за холм к большому озеру.

— Вы выйдете за меня?