Возвращение к звездам: фантастика и эвология

Мы выяснили уже, что эгрегориальная и архетипическая структуры в США заметно ослаблены, и всегда были ослаблены. Мы поняли, почему это произошло (механизм «ухода в никуда» в период колонизации, потеря могил предков, храмов, всего пространства Европы, заключающего в себе ее тысячелетнюю историю). Мы осознали важность того факта, что Осталось ответить на вопрос, к чему это должно было привести.

Слабость архетипической структуры вынуждала создавать собственные сценарии биологического поведения. В харассменте и в феминизме мы видим проявление трагедии тех, кто работоспособные сценарии создать не мог.

Слабость эгрегориальной структуры означала отсутствие «крыши» и постоянный энергетический голод души, внезапно посаженный на «голодный паек». В «американском прагматизме», «американском патриотизме», «американской мечте» и «американском образе жизни» мы видим эрзац эгрегора, подаренный нищим духом.

Слабость воздействия модификаторов поведения приводила к взрывному росту проблем коммуникации. В работе Дейла Карнеги и в меньшей степени в действиях НЛПистов мы видим попытку создать протез модификатора.

Итак, все, что мы видим, — творения неудачников? Но тогда должно быть что-то, чего мы не видим, поскольку современное состояние Америки никоим образом не приводит нас к выводу о глобальной неудаче.

Я утверждаю, что в условиях снижения информационного воздействия американский народ оказался — в согласии с положениями экзистенциализма — обреченным на свободу и попал в условия теоремы Айзека Бромберга[132] о неизбежном расслоении социума на две подгруппы — большую и меньшую, причем меньшая группа необратимо опережает большую по уровню развития. Иными словами, я утверждаю, что в Соединенных Штатах Америки реальная власть принадлежит

Слово произнесено.

В шестидесятые годы США пережили тот психологический бум, который сейчас только начинается у нас. Разумеется, тогда нас это не интересовало: коммунистический эгрегор решал проблемы межличностной коммуникации автоматически и в целом лучше, чем первые американские психотерапевты и конфликтологи начала шестидесятых. Так первые пароходы безоговорочно проигрывали сравнение с парусниками и признавались годными лишь в качестве буксировщиков партах. Но возможности эгрегориальной регуляции оказались все-таки ограниченными…

Кто-то первым вышел на высокотехнологический уровень, и когда-то это случилось. Вероятно, отдельные метагомы появлялись с той или иной частотой всегда[133]. Но лишь в Америке конца пятидесятых (или начала шестидесятых) они осознали себя: АУМ либо какая-то иная группа сумела разрешить «проблему скачка».

«Усвоение человеком новых умений происходит только скачкообразно. Имеет место переход между двумя психическими состояниями: «я никогда не пойму, как это делается, и не смогу этого делать» и «это настолько очевидно, что я не могу понять, что здесь можно объяснять». Если не говорить о первых годах жизни ребенка, скачки данного типа происходят:

— при овладении чтением

— при овладении письмом

— при всех стандартных расширениях множества чисел (дробные, отрицательные, рациональные числа, но не комплексные числа)

— при овладении понятием бесконечно малой величины и следствий из него (пределы)

— при овладении дифференцированием

— при овладении интегрированием

— при овладении комплексом специфических умений, образующих специальность

— при овладении комплексом специфических умений, образующих явление информационного генерирования (иначе говоря, при переходе от изучения науки или искусства к осознанному профессиональному творчеству)

Заметим, что на любой из этих стадий по причинам, которые нам не вполне ясны, скачка может не произойти. Это означает, что некоторое умение не перешло в стадию неосознаваемого профессионального применения и не может произвольно использоваться личностью для решения возникающих перед ней проблем. При этом необходимый алгоритм вполне может быть известен. Иными словами, человек знает буквы. Он знает, как их писать. Он может складывать из них слова. Он может написать предложение. Но! Эта работа потребует от него напряжения всех умственных и большей части физических сил. В связи с тем что все ресурсы мозга расходуются на процедуру письма, неизбежны ошибки. Очевидно, что, несмотря на формальную грамотность (знание алгоритма есть), человек не может заниматься какой бы то ни было деятельностью, для которой одним из базовых или хотя бы значимых навыков является умение писать. Подобное состояние личности широко известно в современной педагогике и называется функциональной неграмотностью. Точно так же можно говорить о функциональном неумении интегрировать (весьма частая причина отчисления студентов с 1-х, 2-х курсов физико-математических специальностей).