Возвращение к звёздам (СИ)

И она поправила рукой в скафандровой перчатке выбившийся из-под подшлемника[1] локон. Ксеносы не врали: мембрана, которой они снабдили её шлем взамен выбитого стекла, воздух удерживала намертво, а вот руку, чтобы нос почесать, например, пропускала свободно.

— Ну вот, — проворчал Джон. — А ведь нас автобот постоянно снимает. Представляешь, как все эти из лунного заговора с цепи сорвутся?!

— А что за лунный заговор? — удивилась Лена.

— А ты не знала, разве, что Аполлоны на Луну не летали. Это всё в Голливуде снимали, — так же ворчливо ответил Джон.

— Погоди, но ведь сейчас, когда мы снова прилетели… — удивилась было Света, но Джон её перебил:

— А мы тоже никуда не летали. Мы сейчас в Каракумах, или где там, в павильоне, всех разыгрываем.

— Маразм, — выдал вердикт Аскар.

— Товарищи! Давайте быстрее сфоткаемся и продолжим работать! — влез Влад.

Ну что поделать, не доверял он творению ксеносов, заменившему выбитое стекло в шлеме Лены. Даже если эти ксеносы всё сделали по честному, без подставы, кто знает, какой у этой плёночки ресурс? Потому и был категорически против, чтобы она участвовала в общем фотографировании. Уломали его двумя аргументами: во-первых, тем, что это примета плохая, если все на фото будут, а Лена нет, а во-вторых Сапфира заверила, что плёночка до Земли продержится без проблем. Но всё равно, Лене разрешили выйти только чтобы сфотографироваться! И это было общее решение экипажа. Та хотела что-то возразить, но… вдохнула, выдохнула и сказала:

— Ладно, ребята, пожалуй мне и правда, хватит влипать в проблемы.

Правда, сделали ещё не одну, а две общие голограммы. Вторая — с Сапфирой, протаявшей на плече у хозяйки. Потом Лена и Аскар ушли внутрь корабля. Аскар как дежурный пилот, контролировать перемещение "лаптя" изнутри, а Лена — от греха подальше, дабы не искушать лишний раз судьбу и царящий вокруг космический вакуум. Остальные шли рядом с кораблём, который медленно-медленно, за пол часа преодолел с помощью дедовской лебёдки (пусть и с электрическим приводом, компьютерным управлением и прочнейшим пластиковым тросом, но всё равно дедовской) двухсотметровый участок до взлётной площадки. Что поделать! Рождённый летать — ползает с трудом.

Потом была довольно долгая и муторная операция по заправке корабля. Раскатать магистраль для топлива, подсоединить к кораблю, подсоединить к "канистре", продуть азотом… и пол часа насосы качают жидкий метан по пятидесятиметровой магистрали. Почему так долго? Так ведь это вам не пару десятков литров в бензобак залить, а несколько тонн перекачать. Потом метановую магистраль отсоединяют, продувают азотом и всё повторяется с жидким кислородом. А почему для каждого бака своя магистраль? Нельзя, что-ли, обойтись одним шлангом? А потому, что у каждого свои разъёмы. Чтобы не перепутать и ни при каких обстоятельствах не закачать в кислородный бак топливо и наоборот.

Потом все зашли в корабль и экипаж получил час отдыха. Все спали.

Кратер Страбон, кабина корабля Ла-20-ЛП, 31 июля, вторая половина дня по московскому времени

Когда все проснулись и перекусили, часы перевели на московское время. Пришла пора взлетать. И снова пошла предполётная проверка всех систем:

— Компьютер?

— Загружен! Первый блок работает, второй в резерве, — откликается Джон.

Аскар с удивлением приподнимает брови, но командир, как ни в чём ни бывало продолжает:

— Модуль контроля жизнеобеспеспечения?

— Загружен, функционирует.

— Давление в кабине?

— 90 килопаскалей, зафиксировано, — снова откликается Люся.

— Кислород?…

И так далее, по всем системам. Наконец проверка закончена, Влад докладывает на Землю:

— Товарищ начальник экспедиции! Корабль к взлёту готов! Полётное задание[2] введено.

— Взлёт разрешаю! — откликается Ник Никыч. И, с не свойственной ему теплотой, добавляет: — Ждём вас дома, ребята!

Влад переключает на пульте тумблер "Ручное-автомат" в положение "Автомат" и на экране начинает щёлкать отсчёт времени. В положенные моменты компьютер дублирует голосом подаваемые на двигатели команды подготовки к запуску. Наконец раздаётся то, что уже ждали с нетерпением:

— Зажигание… Есть контакт подъёма!

Перегрузка вдавливает ребят в кресла и весь окружающий пейзаж: базовый лагерь, "канистра", массивная туша старинной лунной базы, в которую они так и не вошли, проваливается вниз. Горизонт начинает стремительно расширяться. Вообще-то, перегрузка не сильная, всего-то чуть больше одной единицы, но после двух недель на Луне с её мизерной гравитацией, ощущается как значительная. А горизонт, тем временем, стремительно расширяется, борта кратера, которые выглядели как очень далёкие горы где-то там, за горизонтом, сначала растут, а потом уходят вниз. Пейзаж медленно вращается, это автоматика поворачивает корабль по курсу, чтобы он начал разгон в плоскости орбиты. И идёт отсчёт:

— Пять секунд, полёт нормальный… Десять секунд, полёт нормальный…