Возвращение короля

А Келеборн добавил: — Прощайте, родич! Пусть ваша судьба будет иной, чем у меня, и ваше сокровище останется с вами до конца!

На том они и расстались. Был час заката, и, когда немного погодя путники оглянулись, то увидели восседающего на коне короля Запада в окружении рыцарей. Заходящее солнце осветило их, и доспехи засверкали червонным золотом, а белая мантия Арагорна запылала огнем.

Тогда Арагорн высоко поднял зеленый самоцвет, и из его руки вырвалось изумрудное пламя.

Вскоре тающий отряд, следуя вдоль Исена, повернул на запад и прошел через Проход в пустынные земли за ним, а оттуда, свернув на север, добрался до границ Дунленда. Жители Дунленда, завидев путников, в страхе бежали прятаться: они боялись эльфов, хотя те редко заходили в их земли. Но путники не обращали на это внимания, ибо число их все еще было велико и они располагали всем необходимым. Они не торопясь двигались своей дорогой, раскидывая для отдыха шатры где заблагорассудится.

На шестой день после расставания с королем они ехали через лес, спускавшийся с холмов близ подножия Туманных Гор, которые теперь вставали справа. А на закате, вновь выбравшись на открытое пространство, догнали опиравшегося на посох старика, одетого в серо-грязно-белые лохмотья. У его ног на земле скорчился и скулил другой нищий.

— Ну, Саруман! — сказал Гэндальф. — Куда вы идете?

— Какое вам дело? — фыркнул тот. — Вы хотите и в этом распоряжаться мной? Вам мало моего падения?

— Вы знаете ответы, — сказал Гэндальф. — Нет и нет. Но, как бы ни было, время трудов для меня подходит к концу. Король принял бремя на себя. Если бы вы подождали в Ортанке, вы увидели бы его, а он проявил бы мудрость и милосердие.

— Тем больше было причин поскорее уйти, — ответил Саруман, — мне ничего от него не нужно. А если вы и впрямь хотите получить ответ на свой первый вопрос, то я ищу дорогу, чтобы покинуть его владения.

— Значит, вы опять идете неверным путем, — сказал Гэндальф, — и, по-моему, без всякой надежды. Вам не нужна наша помощь? Мы поможем.

— Мне? — удивился Саруман. — О нет, не смейтесь надо мной! Я предпочитаю, чтобы вы хмурились. Что же касается присутствующей здесь Госпожи, я не верю ей: она всегда ненавидела меня и интриговала в вашу пользу. Не сомневаюсь, что именно она повела вас этой дорогой, дабы всласть налюбоваться моим убожеством. Знай я, что вы едете за мной, я лишил бы ее этого удовольствия.

— Саруман, — вмешалась Галадриель, — у нас иные дела и заботы, более важные, чем преследовать вас. Скажите лучше, что вас догнала удача: это ваш последний шанс.

— Рад, если и впрямь последний, — поджал губы Саруман, — ибо избавлюсь от необходимости вновь отказываться от вашей помощи. Все мои надежды рухнули, но я не хочу разделять ваши. Если они у вас есть.

На мгновение глаза его блеснули. — Уходите! — сказал он. — Я не зря потратил долгие часы, изучая положение дел. Вы сами обрекли себя на гибель и знаете это. А мне в моих скитаниях приятно думать, что, разрушая мой дом, вы разрушили и свой. Что за корабль перевезет вас через бескрайнее море? — насмехался он. — Серый корабль, полный призраков. — И Саруман расхохотался, хрипло и жутко.

— Вставай, безмозглый болван! — закричал он второму нищему, сидевшему на земле, и ударил его посохом. — Поворачивайся! Если эти прекрасные господа идут нашей дорогой, мы пойдем по другой. Вставай, или не получишь свою корку на ужин!

Нищий встал и с хныканьем проплелся мимо путников: — Бедный старый Грима! Бедный старый Грима! Всегда его бьют и ругают. Как я его ненавижу! Я хотел бы уйти от него!

— Так уйди! — сказал Гэндальф.

Но Змеиный Язык лишь бросил на Гэндальфа полный ужаса бессмысленный взгляд и заторопился за Саруманом. Когда эта жалкая пара проходила мимо хоббитов, Саруман остановился и пристально посмотрел на них, но хоббиты глядели на бывшего колдуна с жалостью.

— Значит, и вы явились насмехаться надо мной, пострелята? Вам наплевать, в чем нуждается нищий, верно? Ведь у вас есть все, что вам нужно: еда, и одежда, и лучшее трубочное зелье. О да, я знаю! Знаю, откуда оно. Может, дадите нищему на затяжку?

— Я бы дал, если бы оно у меня было, — сказал Фродо.

— Минутку терпения! Можете забрать все, что у меня еще осталось, — сказал Мерри. Он нагнулся, порылся в мешке, притороченном к седлу, и протянул Саруману кожаный кисет. — Держите-ка. Берите – это из Исенгарда.

— Мое, мое, да, и купленное недешево! — воскликнул Саруман, жадно вцепляясь в кисет. — Это лишь малая толика, ибо готов биться об заклад, что вы взяли гораздо больше. Но нищему следует благодарить вора, если тот возвращает ему хоть горстку его собственного добра. Ну, что ж, если обнаружите, что дела в Саутфартинге обстоят не так славно, как вам хотелось бы, так вам и надо! Пусть в вашей земле долго не хватает листа!

— Благодарствуйте! — протянул Мерри. — Раз так, я хочу получить обратно свой кисет. Он не ваш и долго путешествовал вместе со мной. Заверните лист в какую-нибудь тряпку.

— Обойдешься, ворюга, — ответил Саруман. Он отвернулся от Мерри, пнул своего спутника и пошел к лесу.