Возвращение короля

Вечером того же дня, когда небо стало синим, как сапфир, когда на востоке зажглись первые звезды, а запад еще оставался золотым, всадники подъехали к Воротам Минас Тирита. Впереди скакали Элладан и Элроир с серебряным знаменем, за ними – Всеславур, Эрестор и другие эльфы из Раздола, а следом, на белых конях, – прекрасная Галадриэль и Сэлерберн, правители Лориена, и с ними многие лориенские эльфы в серых плащах, с сияющими камнями в волосах. Последним ехал мудрый Элронд, славнейший среди людей и эльфов. Рядом с ним на сером коне скакала его дочь Арвен, Вечерняя Звезда своего народа.

Когда Фродо увидел ее, мерцавшую в сумерках, со звездами во лбу, он долго молчал, а потом сказал Гэндальфу:

– Теперь я понимаю, почему мы медлили здесь и чего ждали! Вот завершение всему. Теперь не только дни будут прекрасными, но и ночи – благословенными, и все ночные страхи исчезнут.

Правитель Города приветствовал своих гостей, и они спешились. Элронд подвел Арвен и вложил руку дочери в руку Арагорна. Все вместе они вошли в Цитадель и над городом расцвели невиданные звезды. Это Гэндальф постарался и вспомнил молодость.

Фродо плакал от переполнявшего его счастья. Он понял, что судьба Бродяжника, которого он так любил, исполнилась. Потом подумал о себе, о своих друзьях, и ему стало тревожно: время шло, а между ним и Хоббитанией оставалось еще много лиг и дней.

Дни ликования кончились, и Фродо все чаще бывал задумчив. Однажды он встретил Правителя и прекрасную Арвен у фонтана под цветущим деревом; они встали, чтобы приветствовать его, и Арагорн сказал:

– Я знаю, ты думаешь о возвращении домой. Что ж, дорогой друг, дерево растет лучше всего на родине. Я не стану удерживать тебя, но хочу, чтоб ты помнил: во всех странах запада ты – всегда желанный гость.

– Да, мне пора возвращаться, – кивнул Фродо, – только по дороге я хотел бы заехать в Раздол. Очень хочется повидать Бильбо. Я подумал, он приедет вместе с Элрондом, но его нет.

– Не удивляйся этому, Хранитель, – голос Арвен звучал подобно музыке. – Вам знакома сила того, что ныне уничтожено. Ныне все, что сделано с помощью этой силы, исчезает. Ваш родич долго прожил под его властью. Теперь он уже очень стар, и ему предстоит только одно путешествие...

– Тогда, – запинаясь, сказал Фродо, – я прошу разрешения покинуть страну как можно скорее.

– Мы отправимся через неделю, – сказал Арагорн. – Я провожу тебя до границ Ристании. Через три дня приедет Эомер, он собирается перевезти на родину прах Теодена, мы вместе будем сопровождать его. – он помолчал, потом положил руку на плечо Фродо и сказал: – Мне нечем одарить тебя по достоинству, но что бы ты ни попросил, я все постараюсь сделать. И поедешь ты с почестями, как пристало великому герою.

Арвен добавила:

– А вот у меня есть для тебя кое-что. Вы знаете: я – дочь Элронда. Когда настанет его час отправляться в Серебристую Гавань, я не буду сопровождать его. Мой выбор сделан. Я остаюсь с людьми, на радость или горе, как некогда осталась Лучиэнь. Так вот, я дарю вам мое право отправится в Серебристую Гавань вместо меня, конечно, если таково будет и ваше желание, славный Хранитель.

Когда до Фродо дошел смысл ее слов, он вздрогнул. Эльфы не умирают, как простые смертные. Приходит время, и эльф чувствует, что пора отправляться в дорогу. В Серебристой Гавани, далеко на севере, ждет его корабль под серебристо-серыми парусами. Стоит эльфу оказаться на палубе, как поднимается ветер с Востока, корабль выходит в море и берет курс на запад. Мало кому удавалось увидеть, как уходит корабль, и никто никогда не видел, чтобы он возвращался. Говорят, что далеко за морем лежит благословенная земля эльфов, которую не суждено видеть глазами живущих в этом мире. Все это вмиг вспомнилось Фродо после слов Арвен. А она сняла с шеи сияющий звездным светом камень на тонкой цепочке и протянула хоббиту. – Возьмите на память о нас и о том, как сплелись наши судьбы. Больше ни во сне, ни наяву вас не будут тревожить ни тьма, ни страх. Отныне и навсегда вы свободны от этих воспоминаний.

Через три дня в Город прибыл Эомер, правитель Ристании, со свитой из лучших Всадников. Ему был оказан торжественный прием, и на пиршестве во Дворце Правителей его поразила красота Галадриэль и Арвен. Перед тем, как уйти в опочивальню, он разыскал Гимли и обратился к нему со словами: – Позвольте узнать, благородный Гимли, при вас ли ваш топор?

– Нет, благородный вождь, – ответил Гимли, – но за ним недолго сходить, если понадобится.

– Судите сами, – сказал Эомер. – Между нами еще лежат кое-какие поспешные слова, касающиеся волшебницы из Золотого Леса. Теперь я видел ее собственными глазами.

– И что же вы скажете? – спросил Гимли.

– Увы! – вздохнул Эомер. – Я не скажу, что она – самая прекрасная в мире.

– Ну, так я сбегаю за топором, – невозмутимо откликнулся Гимли.