Возвращение короля

— Берегонд! Ты обнажил меч и пролил кровь в священном месте, куда не позволено входить с оружием. Кроме того, ты самовольно оставил пост. За такие преступления по старинным законам кара — смерть. Я должен вынести тебе приговор. Слушай! Я отменяю казнь в благодарность за мужество, проявленное тобой в бою, и за то, что все это ты совершил ради Фарамира. Но в Королевскую Гвардию ты не вернешься, и тебе придется покинуть город Минас Тирит.

Кровь отхлынула с лица Берегонда, и он с болью в сердце опустил голову. Но Король продолжал:

— Так будет, ибо отныне ты зачислен в Белый Полк, личную гвардию Фарамира, Правителя Итилиэна. Ты примешь командование этим полком и будешь жить в Эмин Арнен, где познаешь покой и почет на службе тому, ради чьего спасения рисковал сам.

Лишь теперь Берегонд понял, как справедливо судил его Король, встал на колени, поцеловал его руку и отошел в великой радости. И Арагорн отдал Фарамиру в Удел Итилиэн, попросив поселиться в горах Эмин Арнен, которые были видны с Башни.

— Ибо крепость Минас Итиль в долине Моргул будет разрушена до основания, — проговорил Арагорн. — И хотя со временем место, где она стояла, очистится, там еще много долгих лет нельзя будет жить.

Последним Арагорн призвал Эомера, крепко обнял его и сказал:

— Для нас не нужны ни слова, ни награды, ибо мы братья. В счастливый час прибыл с севера Эорл! Мир не знал более удачного союза народов, чем союз Гондора с Роханом, в котором ни один из союзников ни разу не предал другого. Мы положили Феодена Славного в усыпальницу рядом с Королями Гондора, и если будет на то твоя воля, он здесь останется. Но если ты захочешь, чтобы его останки были перевезены в Рохан, он вернется к своему народу.

И ответил Эомер:

— С того дня, когда ты впервые явился предо мной, встав с травы на холме, я полюбил тебя, как брата. Я навсегда останусь тебе верен. Но сейчас я должен поспешить в свою страну, где меня ждет много дел. Я вернусь за павшим Королем, когда все будет готово к его последней встрече. Пока пусть он спокойно спит здесь.

И узнав о решении Эомера, сказала Эовина Фарамиру:

— И я должна ненадолго поехать на родину, увидеть ее еще раз и помочь брату в трудах. Когда тот, кого я любила, как отца, найдет покой в родной земле, я вернусь.

Так прошли первые счастливые дни. Роханские всадники подготовились к походу и выступили Северным Трактом. От самых городских Ворот через все поля Пеленнора они ехали сквозь строй гондорцев, которые сошлись сюда, чтобы с честью проводить друзей и соседей. С радостью возвращались домой и остальные союзники из дальних и ближних земель. В городе кипела работа; люди не покладая рук строили, восстанавливали, заглаживали шрамы войны, уничтожали саму память о темных силах.

Хоббиты продолжали жить в Городе вместе с Леголасом и Гимли, потому что Арагорн не хотел пока расставаться с Отрядом.

— Все кончается, — говорил он, — но я прошу вас подождать еще немного, пока не произойдет последнее событие Истории, в которой вы так храбро участвовали. Приближается день, которого я жду много лет, с тех пор как из юноши стал мужчиной; когда этот день придет, я хотел бы, чтобы со мной рядом были друзья.

О каком дне шла речь, он не сказал.

Друзья жили вместе с Гэндальфом в большом красивом доме и почти все время проводили в прогулках по городу.

— Ты не знаешь, что за День имел в виду Арагорн? — спросил мага Фродо. — Нам тут, конечно, хорошо, но время уходит. Бильбо ждет, а мой дом все-таки не здесь, а в Хоббитшире.

— Что касается Бильбо, — ответил Гэндальф, — то он сам ждет этого Дня и знает, почему вы задерживаетесь. Время, конечно, уходит, но пока только май, до Середины Лета еще далеко. Нам кажется, что мир изменился, будто кончился век, но для деревьев и травы не прошло и года с тех пор, как мы вышли из дому.

— Эй, Пин! — воскликнул Фродо. — А ты говоришь, что Гэндальф уже не такой скрытный, как раньше. Он, наверное, просто устал от военных трудов и временно расслабился, а сейчас опять становится самим собой.

И сказал Гэндальф:

— Многие любят узнавать заранее, что будет на столе, но те, кто готовил пир, стараются как можно дольше держать в секрете плоды своих трудов, ибо неожиданность приносит более громкие похвалы. Кроме того, Арагорн ждет знака.

Однажды вечером друзья никак не могли найти Гэндальфа и гадали, что бы это могло значить. А Гэндальф тем временем повел Арагорна за город на южный склон Миндоллуина, и они вместе искали и нашли там тропу, вырубленную несколько веков назад. По ней никто не решался ходить, ибо она вела к священной вершине, на которую имели право вступать только Короли.

Всю ночь Арагорн и Гэндальф взбирались по крутой тропе, пока не оказались на высокогорном лугу. Внизу остались провалы за стенами Минас Тирита. Дальше начинались вечные снега.