Возвращение Короля

— Ну зачем же так! Лучше я возьму тебя к себе на седло. Хорошо, — решил он, — будешь сопровождать меня в Эдорас. Войска выступят оттуда.

Мерри отошел, сильно опечаленный, но тут его крепко взяли под руку, и он увидел Йовин.

— Идем со мной, доблестный Мериадок, — сказала она без улыбки. — Арагорн просил меня подобрать тебе подобающее вооружение, и я обещала выполнить его поручение. Сердце подсказывает мне, что доспехи тебе еще понадобятся.

Она привела его в шатер свиты Теодена. Там оружейник вручил Мерри шлем, круглый щит с белым конем на зеленом поле и другое необходимое снаряжение по росту.

— Ни кольчуги, ни панциря для тебя не нашлось, — сказала Йовин, — а сейчас ковать их уже поздно. Но вот тебе от меня кожаная куртка и пояс для твоего меча. Пусть они принесут тебе удачу. Прощай, добрый Мериадок, может, мы еще свидимся.

Мерри в ответ молча низко поклонился ей.

Так в сгущающемся мраке король Рохана готовился выступить по восточной дороге. С тяжелым сердцем отправлялись Всадники в бой, но это были суровые люди, верные своему королю; никто не роптал, даже в лагере, где размещались женщины, старики и дети, не заметно было ни слез, ни жалоб. Рок навис над страной, но рохирримы принимали судьбу молча.

Быстро пролетели два часа. Король, высокий и величавый, на белом коне, который, казалось, мерцал в полумраке, объезжал строй. Люди дивились и радовались, видя его исполненным решимости.

На широком поле вдоль берега реки выстроились Всадники в полном вооружении — пятьдесят пять сотен — и несколько сотен воинов резерва с запасными, легко нагруженными конями. Прозвучал единственный рог. Король поднял руку, и войска двинулись.

Во главе шли двенадцать военачальников, все ветераны, покрытые славой. Справа от Короля ехал Йомер. Он распрощался с Йовин еще в крепости и теперь гнал от себя печаль расставания, стараясь думать лишь о предстоящем пути. За ними трусил Мерри на своей лошадке, потом следовали гондорские гонцы, а еще дальше — снова двенадцать королевских рыцарей. Они проехали вдоль длинного ряда людей, ожидавших сигнала с суровыми, неподвижными лицами. Эскорт миновал левый фланг строя, и вдруг Мерри поймал взгляд одного из Всадников. «Молодой воин, — подумал хоббит, возвращая взгляд, — полегче и погибче остальных». Он уловил блеск ясных серых глаз и вздрогнул — так смотрят те, кто оставил надежду и ищет лишь смерти.

Вниз по дороге вдоль Снежицы спускались они. Женщины, стоя в темных проемах дверей, провожали воинов печальными возгласами. Так, без песен, без музыки, без звуков рогов, начался великий поход на восток, о котором и много поколений спустя пели в Рохане:

Из Дунхарга утром ненастного дня
Сын Тенгеля выехал с верною свитой,
И в Эдорас прибыл. Златые чертоги,
Сиявшие некогда пламенным светом,
Наполнены были тяжелою мглой,
Высокие рощи — одеты туманом.
Недолгим и тягостным было прощанье
С местами святыми и верным народом,
Со всеми, кто помнил счастливые годы,
Царившие до наступления тьмы.
Отринув сомненья, навстречу судьбе
Король поспешил, верный данным обетам.
Путь Йорлингов длился пять дней и ночей,
Их видели Фолд, и Фириен, и Финмарх:
И к Мундбургу вышли шесть тысяч бойцов —
Могучему граду властителей Моря.
Он был осажден многотысячным войском,
И черный огонь воздымался, неистов,
Вкруг стен крепостных. И в великом сраженье
Всех смерть приняла. Уходили во мрак
И всадник, и конь. И в тени угасали
Удары копыт… Так поведали песни.

В полдень они были в Эдорасе. Тьма по-прежнему окутывала все кругом стылым саваном. Казалось, что наступил поздний вечер. Теоден отдавал приказания вновь прибывшим отрядам, а потом, отпустив военачальников, ласково, но твердо простился с Мерри.

— Твоей лошадке не выдержать этого пути, — сказал правитель. — На полях Гондора нам предстоит такая битва, в которой падут многие могучие воины. Для тебя там не найдется ничего, кроме гибели.

— Кто может это знать? — пылко возразил Мерри. — Я ваш оруженосец, и мое место рядом с вами. Я не хочу, чтобы обо мне потом говорили как о ненужной вещи, от которой всем хочется избавиться.