Возвращение Крестного отца

Например, когда Фредо проболтался, что отца беспокоят взаимоотношения Майкла с девушками, тот вообще перестал приводить подружек домой. На семнадцатый день рождения Санни решил устроить братишке сюрприз и пригласить проститутку, на что Майкл ответил, что «лучше не стоит, не то подружка обидится»! «Что за подружка?» — сгорал от любопытства Санни. Младший брат молчал, а на праздничном обеде в воскресенье появился в обществе пышногрудой блондинки, с которой встречался совсем недавно. А затем и вовсе стал приводить новых девушек каждую неделю, причем ни одна из них не была итальянкой! Всего раз Вито сделал ему замечание, на что Майкл ответил, что воплощением женственности для него является мать, второй такой он еще не встречал. «Вообще-то это не мое дело!» — прошептал Вито, весьма довольный разборчивостью сына. После этого Корлеоне ничего не знали о личной жизни Майкла целых семь лет, пока он не привел Кей Адамс на свадьбу Конни.

Майкл поступил в университет Нью-Йорка. Он выбрал Нью-Йорк, потому что там когда-то учился Том. После первого семестра Майкл узнал, что отец сделал солидное пожертвование в фонд помощи университету. Встретившись за обедом в отеле «Плаза» с Томом, Майкл заявил, что бросает учебу. Хейген ничего не ответил, и Майкл попросил разрешения пожить у них с Терезой. В то время Хейген работал на Уолл-стрит и снимал квартиру в самом центре.

— Найди репетитора, — посоветовал Том. — У многих первокурсников возникают проблемы с успеваемостью…

— Я один из лучших на потоке! — возмутился Корлеоне и объяснил, почему хочет уйти.

— Если бы учебу бросали все студенты, чьи отцы занимаются благотворительностью…

— Плевать мне на всех. Хочу, чтобы меня ценили только за собственные достижения.

— Майк, ну как можно быть таким наивным!

— Так мне можно у вас пожить или ты сначала спросишь Терезу?

Хейген покачал головой. Тереза будет очень рада, и если Майкл хочет испортить себе жизнь, Том не станет его останавливать.

Итак, после первого семестра Корлеоне с отличными отметками оставил один из лучших университетов страны и попробовал устроиться на работу. Потерпев неудачу, он, ужиная у Хейгенов, попросил в долг, чтобы записаться на курсы. Том заявил, что с удовольствием одолжит любую сумму, но не на сомнительные курсы, а на восстановление в университете. Майкл надулся.

— Вылитый отец, — заметил Хейген. Майкл понял, что имеет в виду Том. — Молчать ты умеешь не хуже Вито!

Корлеоне продолжал угрюмо смотреть в одну точку. Тереза убрала со стола, а он так и не проронил ни слова.

— От судьбы не убежишь! — напомнил Том.

— Мы живем в Америке, приемный братец! Здесь все только и делают, что пытаются убежать от судьбы.

Тома передернуло от гнева, но он сдержался.

— Нужны деньги? Тебе есть к кому обратиться! А я больше вмешиваться не желаю!

Майкл понял, что попал в тупик. Конечно, можно попросить помощи у отца. Он примет сына в семью и даст работу даже вопреки собственному желанию. Вито мечтал, чтобы сын закончил школу, потом университет и стал доктором, адвокатом или профессором, кем угодно, только чтобы пошел другой дорогой. Майклу тоже хотелось идти своей дорогой, самому проложить жизненный путь. Только где найти такую? В подавляющем большинстве случаев все возможные дороги были не только расчищены сильной рукой отца, но и заасфальтированы, ярко освещены и снабжены указателями.

Куда же ему податься?

Отец строил дом на Лонг-Айленде, в который весной должна была переехать вся семья: родители, шестнадцатилетняя Конни, не решающийся начать самостоятельную жизнь Фредо. Санни и Сандра, у которых только что родились двойняшки, поселятся неподалеку. Увидев на плане нового дома комнату, помеченную как «спальня Майка», парень снова почувствовал себя марионеткой отца.

Майкл пал жертвой юношеского негативизма — не понимая, чего хочет добиться в жизни, он точно знал, чего ему не хочется. Совсем как команда-аутсайдер, старающаяся не проиграть; как парашютист, пытающийся приземлиться куда угодно, только не на то высокое дерево; как бродячий торговец, не умеющий сидеть на одном месте; как Адам и Ева в раю, вольные делать все, что угодно, с одним-единственным ограничением.

В итоге Майкл Корлеоне сделал то же, что и тысячи разочарованных молодых американцев в тридцатые годы, — поступил на гражданскую службу.