Возвращение Крестного отца

Возможно, именно из-за собственного нежелания, но переезд в Вашингтон дался Хейгену с огромным трудом. Лишь переехав реку Потомак, он осознал, кем был и кем стал. Он не питал ни малейших иллюзий относительно того, что происходит в столице, и все же, увидев Мемориал Линкольна, неожиданно оробел.

В первую ночь в отеле Том никак не мог заснуть. Сначала он подумал, что это из-за разницы во времени и большого количества кофе. Да только он летал постоянно, кофе пил литрами и после этого спокойно спал. Том раздвинул шторы, увидел яркие огни ночного города и почувствовал, как по коже бегут мурашки.

Он миллионер и член Конгресса США! Хейген истерически засмеялся.

Порыв был внезапным и стремительным — Том оделся и прежде, чем успел понять, какой сентиментальный поступок собирается совершить, вышел из отеля.

Хейген знал, что о том, что сейчас случится, никому рассказывать не стоит. Он пересек проспект Конституции и остановился у западной оконечности Зеркального пруда, пахнущего тухлыми яйцами. По воде плыли яркие блики света. Неподалеку на лавочке сидели подростки и целовались. Боже, как здесь красиво!

Сирота! Вот кем чувствовал себя Том, вот кем он и был на самом деле. Когда ему исполнилось десять, мама ослепла и умерла, а отец стал пить так, что потерял человеческий облик. Естественно, мальчика отправили в приют, откуда он сбежал и жил на улице, пока не встретил Санни Корлеоне, который потребовал, чтобы Тома приняли в семью. Как ни странно, Вито согласился. В то время Том не испытывал ничего, кроме благодарности, вопросы появились потом. В самом деле, зачем Корлеоне это сделал? Ведь мать мальчика умерла от венерической болезни, а отец был буйным алкоголиком. Том рос маленьким дипломатом, умел не задавать лишних вопросов и выбрасывать из головы ненужные мысли раньше, чем Вито отполировал эти умения до блеска и начал использовать.

И только в эту ночь, первую одинокую ночь в Вашингтоне, Хейген все понял. Вито сам был сиротой, которого семья Аббандандо приютила примерно в том же возрасте, что и он Тома. Выходит, Вито вырос в одном доме со своим будущим consigliere, а повзрослев, принял маленького оборвыша, который стал советником сначала ему самому, затем Санни и, наконец, Майклу.

Том стоял, раскинув руки, словно крылья, а потом начал медленно кружиться, пытаясь вобрать в себя как можно больше, запомнить этот миг навсегда. Мемориал Линкольна, Мемориал Джефферсона, памятник Вашингтону, Капитолийский холм, звездное небо над столицей его страны. Том так и стоял у западной оконечности Зеркального пруда, наблюдая за собственным отражением на его поверхности. Реалист и рационалист до мозга костей, Том не верил в бога и загробную жизнь, но в этот момент все обстояло совсем иначе. Ему казалось, что со дна пруда и с высоты звездного неба за ним наблюдают мертвые: Вашингтон, Джефферсон, Линкольн, умерший от рака конгрессмен, Санни и Вито Корлеоне, Бриджит и Марти Хейген, его родители. Тысячи неизвестных ему людей, которые погибли, защищая честь своей страны. Все они погибли и ради него, ради того, чтобы он выполнил свой долг и из голодного оборвыша превратился в конгрессмена Томаса Ф. Хейгена.

Позднее, во время заседаний Конгресса, Том часто вспоминал первый вечер и охватившую его эйфорию, особенно когда видел огонь в глазах своих новых коллег, искренне заинтересованных в том, чтобы всем американцам жилось лучше. В отличие от тех, кто, попав в Вашингтон, испытывает горькое разочарование, Хейген ничего подобного не чувствовал. Его искренне забавляло, что конгрессмены, которым он не раз давал взятки, притворяются, будто видят его впервые, когда Тома представляли им в новом амплуа. С другой стороны, за долгие годы работы у Корлеоне перед ним прошло огромное число просителей, и их лиц он тоже не помнил. Куда важнее другое — заседающим на Капитолийском холме зачастую не хватает добродетели и альтруизма, а у человека, умеющего быть самим собой, такого дефицита не возникнет.

В памятную ночь не обошлось без приключений — почувствовав, как в ребра упирается дуло пистолета, Том быстро вернулся с небес на землю. Перед ним стоял негр в ковбойской шляпе, надвинутой низко на глаза. Налетчик носил туфли на каучуковой подошве и подошел совсем неслышно.

— Надеюсь, часы тебе не слишком дороги! — нагло проговорил грабитель.

— Вовсе нет, — соврал Том. Их подарила Тереза на день свадьбы, — самые обычные часы.

— Часы просто отличные!

— Спасибо, расскажи об этом в ломбарде, куда их будешь сдавать! Кстати, мне нравится твоя шляпа.

— Мне тоже! Слушай, да ты богач! — радостно проговорил негр, возвращая Тому пустой бумажник.

— Теперь уже нет! — отозвался Том, у которого с собой было двести долларов.

— Знаешь, мне очень жаль, — сказал на прощание негр. — Но ничего не поделаешь, бизнес!

— Прекрасно тебя понимаю, — прокричал ему вслед Том. Наверное, это было самое необычное ограбление за всю историю Вашингтона. — Удачи тебе, парень!