Возвращение легенд

Отвечать не было времени, сосредоточившись на том, чтобы не попасться. Это становилось реально сложно и опасно. Многих монахов приходилось уже разбивать на части, по пути, чтобы не оказаться зажатыми между ними. Цане дико запаниковала, но спасаться самой, пользуясь сверхскоростью, не спешила. Оттягивала этот момент до последнего, веря в то, что у меня есть план. Желая в это поверить, чтобы окончательно не пасть духом.

– Ты будешь последним человеком на земле, кому я хоть ещё раз поверю на слово. Клянусь! – в отчаянье завопила фуци, когда её хвостик на самом деле подпалили, как и край юбки.

Посчитав, что отведённое время вышло, с трудом пробился в нужную сторону.

– За мной!

Хорошо хоть монахи молчаливы как камень, иначе бы такой шум и ор поднялся, что услышать меня Цане не смогла бы даже с такими ушами. Сейчас они уже больше мешались друг другу, чем нам, постоянно сталкиваясь, строя живые пирамидки, карабкаясь по своим же дёргающимся товарищам, вызывая противный скрежет.

Безумный план, основанный на прошлых наблюдениях, сработал. Трудно сказать, чтобы случилось, будь иначе. Вокруг тучного жреца образовалось свободная площадка, окружённая толпами навалившихся друг на друга монахов. Как и в прошлый раз, нам предложили поединок с боссом территории. С трудом приводя дыхание в норму, приглаживая вставшие дыбом волосы и туша одежду, Цане с подозрением уточнила.

– Только не говори, что твой гениальный план состоит в том, чтобы привести нас к этому чудовищу?

– Хорошо. Считай я промолчал.

Не сказал бы, что я настолько спокоен и уверен в себе, как пытался показаться напарнице. Однако, отчаиваться рано. Попадал и в более худшие ситуации.

– Я тебя ненавижу, – по-моему вполне искренне призналась Цане, заставив усмехнуться на такое нелепое заявление.

– Не думай, что это что-то поменяет в наших отношениях.

– Да нет между нами никаких отношений! – взбесилась окончательно выведенная из себя фуци, переходя на нужный мне настрой.

– Нет, так нет, – беззаботно пожал плечами. – Чего тогда так бесишься?

– Я не бешусь! – громче чем надо прорычала Цане, собираясь прибить меня на месте.

Сияющему во всех смыслах жрецу, видимо, надоело ждать, пока мы наговоримся. Прекратив изображать отрешённого от мирских забот святого, грузно направился в нашу сторону, надувая щёки. Ну-ну, не долго тебе пыжиться. Терпеть не могу святош.

– Надеюсь, не забыл, что он может дышать огнём похлеще иного дракона, а также обладает аурой очищения? – изменившимся голосом напомнила Цане, обеспокоенно отступая.

Про меня враз забыла. Ну что за непостоянство.

– Поверь, если бы не это, меня бы здесь не было, – заверил со всей серьёзностью. – Как ни странно, но разобраться со жрецом будет даже проще, чем с генералом.

– Не верю ни единому слову, – нервно отозвалась, не сводя взгляда с медленно приближающегося жреца.

Весь авантюрный план строился именно на упомянутых особенностях стража восточного района поместья. Каким бы грозным противником он ни выглядел, но, по сути, оставался всего лишь куклой с набором вложенных команд. Наполнив очаг энергией ци, до краёв, произнёс истинное имя, вливая в него всю возможную силу. Аура незримо завибрировала на недоступной для восприятия Цане частоте, служа проводником. В этот раз я обратился не к игривому ветру, а к буйному пламени. Глиняные болванчики использовали самый обычный огонь, берущий своё начало от чистой стихии, а не от аспектов родословных. Без собственной души и воли. Поэтому он с радостью отзывался на истинное имя, обретая отражения уже моей души, становясь проводником именно моей воли. Эту маленькую особенность заметил ещё когда нас пытались спалить в самый первый раз, при прорыве к дому.

Тучный жрец, открыв рот, выпустил объёмное облако раскалённого добела пламени, от которого, казалось, невозможно ни убежать, ни уклониться. Испуганно пискнувшая Цане, разрушая образ крутой воительницы, прыжком переместилась за мою спину в попытке хоть как-то прикрыться от огня. Увидев, что спокойно стою на месте, ничего не предпринимая, инстинктивно закрыла глаза, обречённо решив, что ошиблась, доверившись такому лживому негодяю, как я. Из-за этого не увидела, как накрывающая нас с головой волна пламени послушно разошлось в стороны, обтекая, чтобы унестись дальше. Огонь, захлестнув крайние ряды глиняных монахов, взмыл вверх, не причиняя вреда.

Так и не почувствовав обжигающего жара, Цане с опаской приоткрыла сначала один глаз, потом второй. Очумела, покрутила головой по сторонам, не веря, что мы ещё живы. Следующую волну пламени я сразу развернул на тучного жреца, приноравливаясь к контролю над стихией. Нанести этим вред глиняной фигуре даже не планировал.

– У тебя аспект огня? – обрадовалась Цане, резко меняя своё отношение ко мне.

– Нет. Но я всегда был ближе к заклинателям стихий, чем практикам боевых искусств, – признался в столь постыдном упущении.