Возвращение Легенды

— Было бы замечательно сначала разрушить дворец Генурга Пятого, — подкинул идею король Констаф.

— Нет, — раздраженно зыркнул смотрящий на него из переговорной сферы старик. — Сейчас важнее лишить силы эльфов. Стравить в кровавой бойне светлых и дроу.

— Согласен. Старшие народы лишили вас всего того, что вы имели, — кивнул, но не отступил человеческий монарх. — Однако как только я стану единым правителем людей, то смогу помочь вам в истреблении обидчиков. Кроме того, мои войска прикроют вас в случае нападения орков или гномов. Ведь не стоит упускать из виду, что и они могут ввязаться в войну.

— Насчет степняков не беспокойся — у них сейчас полным ходом идет междоусобица. А коротышкам и так достанется. Причем как от темных, так и от их голубоглазых сородичей. Гномы непременно постараются нажиться и предложат обеим сторонам (тайно, конечно) свое оружие. Остроухие вначале обрадуются и согласятся. Но потом, когда мои агенты оповестят о двойной игре, — хитрым малышам придется обороняться на два фронта от вспыльчивых бывших союзников. Тут мы летающих ящеров и натравим.

— Но вы же обещали использовать мазь на моем враге?! — чуть не плача возмутился король.

Человек на другом конце магического канала связи был единственным, с кем его величество общался на «вы» и к которому обращался всего лишь с просьбами, а не приказами.

— Успокойся, Констаф. Свергнем мы твоего Генурга Пятого. И станешь ты властелином не только людей, но и всей Пангеи.

— Правда?! — задохнулся от волнения и неожиданности монарх. — А разве остальные расы согласятся подчиняться человеку?

— Вынуждены будут. Те, кто останутся в живых. Иначе мир забудет, кто такие гномы, эльфы или орки. Потому что непокорным расам будет грозить исчезновение.

— А как же их боги? Неужели не боитесь, что они вступятся за свои народы? — не на шутку испугался Констаф. Он подозревал, что его тайный союзник сумасшедший, но чтобы настолько?

— Ха-ха-ха! Наоборот, я сильно надеюсь, что они покажутся и придут на помощь подопечным. Ибо, только одолев высших существ, можно сломить волю любых верующих, заставить их признать мою силу, обратить в новую, разработанную мной религию, — не успокоил, а только подтвердил диагноз короля отверженный маг.

— Неужели вы сумеете их уничтожить? — восторгался и одновременно ужасался мощью непризнанного гения людской монарх.

— Я еще и не на такое способен! — заявило мерцающее изображение сморщенного от времени и злости старца в фиолетовом балахоне. — Ведь на самом деле много лет назад не сами эльфы, а их придурочные богини обидели меня. Тогда я был чересчур молод, неопытен и самоуверен. Поэтому они победили. Но, надо заметить, с огромным трудом. Теперь же я готов сразиться не только с Эввой и Шейлой, но одновременно с Торном и Рагнаром. Да будь даже у людей единый сильный покровитель, а не те жалкие языческие божки, в которых вы верите, — досталось бы и ему.

Вырвавшийся из сферы жуткий хохот, как показалось Констафу, загулял эхом не только во мраке пещеры, в которой находился его собеседник, но и в личных покоях перепуганного величества. Монарх затравленно огляделся — не хватало еще, чтобы кто-нибудь услышал этот разговор.

Страшный союзник с выцветшими голубыми глазами вызывал ужас. Страху нагонял и белый цвет его кожи. По одной версии, он стал таким вследствие неудачного опыта. По другой — побледнел без солнца, из-за того, что провел много веков в подземельях. По третьей — маг на самом деле является светлокожим человеком и попал на Пангею из чужого мира. Поговаривают даже, что родину злой гений покинул, когда там перевелись драконы (в результате им же объявленной охоты на последних), а для чудовищных исследований требовались реки крови этих существ. Тем не менее король Констаф переступал через все страхи, потому что без покровительства этого безумца мечте его сбыться не суждено.

— А как же вы? — почти шепотом поинтересовался король. — Разве не ради власти над миром затеяли все это?

— В первую очередь ради мести!

— А во вторую? — осмелился спросить Констаф.

— Прежде всего я ученый, и мне просто не нужно мешать работать. Надоело быть изгоем и бояться. Желаю спокойно постигать тайны Вселенной. Поэтому хочу уничтожить всех, кто может потенциально повредить моим экспериментам. Для счастья мне этого вполне достаточно. Жажды господства в себе не замечал. Да и как управленец я не шибко силен, — признался отверженный маг, — поэтому доверяю эту миссию тебе. Обеспечишь спокойную работу — помогу удержать власть.

— Конечно! Даже не сомневайтесь. Вы получите наилучшую лабораторию. Без вашего разрешения даже комар мимо не пролетит и не посмеет потревожить.