Возвращение Легенды

— Слышь, уроды, базар фильтруйте. Не стоит ваше поганое разбитое корыто ее слез.

— Опа, а это че еще за бычок или козел там блеет? — оживился дрыщ.

— Вылезай, перетрем, — зло посмотрел на меня водитель (хоть и не бугай, но крепыш). — А если ссышь, сиди там и не вякай. Мы с этой матрешкой сами…

Дальше он произнести ничего не успел, так как получил вырванной с «корнями» дверью «Дэу Матиза» по башке и, с очумевшими глазами, медленно осел наземь.

Хилый вовремя смекнул, на чьей стороне сила. Пришлось гоняться. Его вырубил метрах в пятидесяти и за ногу притащил обратно к месту аварии.

С криком: «А-а! Убивают!» — размалеванная девица покинула салон «подбитого танка» и впилась поломанным маникюром мне в лицо. Отработанным движением за патлы зашвырнул истеричку обратно и кроссовер. Там она обо что-то стукнулась и заткнулась.

Водитель очнулся, издал стон и впился в меня уничтожающим взглядом.

— Зря вы так. Могли бы мирно разойтись, — вздохнул я.

Ответом мне послужило проклятье, составленное из слов русского семиэтажного фольклора. Если перевести на нормальный язык, содержание было примерно такое: «Милостливый государь, вы даже не представляете, с кем повздорили. В моей власти заставить вас и эту прекрасную леди поглощать физиологические отходы организма. И я это непременно вам устрою. Но сначала группа энтузиастов попытается с вашей помощью изобрести новый нестандартный способ размножения. Затем послужите в качестве спортивного снаряда в боксерском зале. Потом вам снова доставят сексуальное удовлетворение, накормят тем, что было обещано вначале. Только после всего этого перепишете завещание на чужого дядю, и вас не больно убьют».

Вероятно воодушевленный красноречием соратника тощий пассажир тоже пришел в себя, тут же подключился к разговору и внес от себя пару деловых советов по поводу расправы над нами.

Посмотрел на Люду: голову вжала в плечи, всхлипы участились, началась истерика. Похоже, и ее такое заманчивое предложение не прельщает. Значит, придется вежливо отказаться…

…Окончил я рихтовку двери «Матизика» о тела невиновных участников дорожного движения, лишь когда те перестали шевелиться.

Гады, это ж надо было меня так вывести из себя.

Стараясь не наступать в лужи крови, присел и пощупал пульс на шеях мужиков.

— Фух, жить будут! — успокоился я и начал разворачиваться, чтобы посмотреть, как себя чувствует Мила.

Не успел — резкий толчок в левое плечо опрокинул меня. Больно-то как! Оперся на здоровую руку, поднялся. Второй выстрел был точнее — теперь мне продырявили бок. На пару сантиметров выше, и попали бы в сердце.

Упал на спину между избитыми хамами. Эх, все-таки замарался в крови. И в своей, и в чужой. «Кто же палит?» — размышлял я, любуясь звездным небом.

Послышались шаги, в зоне обзора показалась размалеванная девица с огромным пистолетом в руках. А-а, понятно.

— Что, козел, теперь ты не такой крутой? — спросила она, не сводя с меня мушку. Потом вытерла сопли и приказала: — Молись!

Очень близко, гнида, точно не промахнется.

«Прости и прощай, Людочка! И здравствуй, Торн, твой верный сын идет к тебе!» — мелькнули последние мысли.

Но меня спас рояль в кустах! Точнее девушка, играющая на этом замечательном музыкальном инструменте во французском ресторане «Марсель».

Моя стопятидесятикилограммовая крошка с воинственным кличем, которому позавидовали бы даже тролли, заехала бейсбольной битой дурочке по башке. Милочка честно вложила в удар всю свою мощь. Эх, ей бы кузнечный молот! Впрочем, в будущем об этом можно подумать!

Как у девицы не оторвалась голова — до сих пор удивляюсь. Но выстрелить стерва все же успела — в затылок водителю. Наверное, чтобы не в одиночку раскидывать мозги по асфальту (все-таки череп ее раскололся).

— Базик, ты как? — ласковым голоском поинтересовалась Люда, словно только что и не она издавала бешеный рев амазонки.

Попытался самостоятельно подняться — получилось! Повезло, что оба ранения навылет.

— Немедленно исчезаем отсюда! ДПС вызывать не будем, — схватил я оранжевую дверцу и поковылял к нашему автомобильчику. Хорошо, что он на ходу, не заглох даже.

— Ага, — все поняла Людочка, обогнала меня и открыла багажник «Матиза».

— Не влезет. В руках подержу, — подумал я, будто Люси пытается засунуть туда оторванную часть машины.

— Я аптечку ищу. Где же она? А вот! Давай перевяжу!

— Некогда. Жми на газ, на ходу перебинтуюсь!

— Сейчас. — Люси вдруг вернулась к трупу девицы, зажала в ее руке валявшийся пистолет и… пристрелила щуплого!

— Ты чего?! — опешил я.

— Он же свидетель, — оправдалась Люси.

— Ну ты даешь! Беги назад!

— Еще секунду, — попросила Мила и, ловко орудуя плоскогубцами (вот почему гремели инструменты, когда она рылась в заду «Матиза»), оторвала дохлой девице ногти.

— Людочка, ты меня пугаешь! Хватит над мертвыми издеваться!

— Худшей мукой для нее в аду будет созерцать свой новый маникюр. Вернее, его отсутствие, — объяснила свой поступок довольная Мила, прыгнула за руль и рванула с места. — Это ей за то, что хотела тебя убить. А худого — за то, что обзывался.

— Да, вот уж действительно, язык мой — враг мой, — сглотнул я.