Возвращение Мастера и Маргариты

Там, в камере я даже немного молился. Я не мог, не имел права рваться с просьбами в высокие небесные инстанции, я обращался к стеклышкам из Мишиного калейдоскопа. К тому, что сумел спасти от преданного нами всеми прошлого. Мало, слишком мало, чтобы ожидать прощения.

Тогда же в мою больную, изувеченную голову впервые закралась мысль: мы все ошиблись. Мы – заблудившиеся дети – гадкие и послушные, добрые и злые, умные и дураки – все–все "строители нового мира". Маленькие, потерянные, кем–то обманутые, проклятые…

На мне нет креста, клянусь стеклышками Храма – ни перед тобой, ни перед Николаем Игнатьевичем я не виновен.

Хочется думать, что когда–нибудь, кто–нибудь отомстит за нас или сделает что–то очень хорошее, отвоевав нам прощение…

Не спрашивай, кто виноват. Я не знаю. Думаю, Миша разберется.

Михаил Львович Горчаков.

Будьте счастливы, родные мои.

Май 1941 года."

Глава 19

Глубоко под землей расходились темные низкие тоннели. Выше остались затопленные подвалы Ленинки, сбоку – укрепленный древними дубовыми сваями ход к Кремлевскому лабиринту. Низкорослый помощник Деймоса, махнул рукой влево. Четверо мужчин последовали за ним. На оранжевых касках циклопическим глазом горели фонари, выхватывая из темноты влажный блеск камней и грунта, укрепленного новенькими металлическими сваями. Все четверо, одетые в одинаковые оранжевые комбинезоны иностранной фирмы с люминесцентной эмблемой на спине в виде тройной молнии МWМ, шагали молча. Впереди коротышка – главное доверенное лицо Мефистовича, за ним, гордо распрямив плечи, словно атлет на цирковом манеже, сам грек, чуть сзади – Пальцев. Шествие замыкал единственный допущенный сюда представитель Пальцева – его личный охранник Альберт Осинский.

Утром к Пальцеву в "Музу" явился Шарль и доложил, торжественно сияя:

– Свершилось! Наши специалисты обнаружили сокровища. Пожалуйте взглянуть.

– Невероятно… – забеспокоился Альберт Владленович, находящийся в преддверии эпохальных событий.

Основательная подготовка событий была произведена во всех направлениях. Иностранные компаньоны, не вникая в детали, разместили по ходу подземных работ в лабиринтах под основанием Храма некие ящики. "В целях оборонной подготовки. На случай войны", – пояснил Пальцев, делая суровое, проникнутое гражданственным пафосом лицо. Никто не стал уточнять насчет войны. Специалисты фирмы MWM точно и правильно (проверял Оса) расположили в подземельях контейнеры со сверхмощной взрывчаткой. Храм сметет до самого основания, в этом сомнений нет. Значительно больше волнений вызывала заключительная часть триумфа нового духовного лидера, а именно – вторичное возрождение уничтоженной святыни.

Для осуществления самой важной части плана требовались колоссальные деньги. Пальцев здорово подсуетился, принимая деятельное участие в подготовке "Черного понедельника" и рассчитывал на хороший кусок в дележке пирога.

Семнадцатое августа приближалось, Пальцев приступил к проведению операции. Вчера он организовал террористический акт на окружной дороге, как раз на новенькой, недавно открытой развязке. Затем, потрясенный трагедией, собрал внеочередное заседание "прогрессистов", на котором с надлежащими драматическими эффектами сложил с себя полномочия председателя. Сдрейфил, мол, смалодушничал, простите Христа ради.

Именно завтра он предполагал в полном смятении чувств прорваться к мэру, броситься в ноги, рвать на себе волосы, полностью "расколоться". Мол, не могу больше молчать: антиправительственный заговор, пуск психогенератора, сумасшедший, рвущийся провести сеанс внушения и способный совершить любую глупость… Тут завертится такая карусель! Предотвратить катастрофу не успеют. Когда Храм взлетит на воздух и заговор откроется, "прогрессистам" крышка. На авансцену выступит Пальцев, чтобы исполнить свою коронную арию. Измученный, якобы, сознанием вины, честный гражданин предложит умопомрачительную финансовую помощь в великом деле скорейшего возрождения святыни.

О мифическом кладе и обещаниях компаньонов Пальцев и думать забыл. Ясное дело – туфта. И тут объявился опьяненный радостью де Боннар, словно заполучивший уже обещанные триллионы. По случаю делового визита он был одет в костюм легкой шерсти цвета слоновой кости, щедро украшенный золотым позументом, пуговицами и был похож на капитана океанского лайнера, отправляющегося по весьма экзотическому маршруту.

– Неужели это… это и в самом деле возможно? Вы не ошиблись? Не шутите? – насторожился Пальцев.

– На все сто. То есть уверен на сто процентов и вовсе не расположен шутить, – Шарль с видом победителя развалился в вертящемся кресле, закинув ногу на ногу.

– Где же все это? – директор "Музы" нервно взъерошил чубчик, с изумлением обнаружив, что носок туфля иностранца отливает чистейшим золотом.

– Пока на месте. Мы работали без передышки, выполняли условия контракта. А вы ведь сомневались в успехе, уважаемый, признайтесь?

– Напротив, я очень рассчитывал на вас, – уверенно солгал Пальцев.