Возвращение Мастера и Маргариты

Совсем иным вышел праздник у тех, кто победил – здесь, на Земле и в Верховном совете Гнусариев. Бессменный вот уде несколько веков Председатель сатанинского совета отметил в отчетном докладе, что свершилось событие эпохального значения, нанесшее тяжелый удар по Святейшему департаменту и поблагодарил всех, принимавших в операции посильное участие. После раздачи наград, званий и премий, десант Гнусов был отпущен к своим подопечным, чтобы в качестве совладельцев людских тел, вдоволь порезвиться на московских банкетах. В кулуарах сатанинских гульбищ свежеиспеченный Гнусарий Геншин (Гнусариям присваивались имена их человеческих обиталищ) делился приятнейшими впечатлениями – именно ему удалось сегодня внедриться в душу Вальки–подрывника и тем самым обеспечить успешное проведение операции. Явно предрасположенный к темному союзу с бесом, Геншин чуть было не испортил дело, помолившись в пустом Храме и осенив себя крестным знаменем. Но пока он медленно брел по снежку со склоненной обнаженной головой, ожидая вмешательства высших сил, Гнус успел съехидничать: "А заступится–то за Храм некому, потому что Бога–то никакого вовсе и нет! Один опиум и пропаганда!" И тогда сказал Валька начальнику: "Готово. Запускай магнето!" И воссоединился в сей решающий момент со своим наставником Мелким бесом, обретшим немедля статус Гнусария.

Вот этот новоявленный чинуша, однокашник Гнуса Жостова, не преминул замолвить высшему начальству – Всемерзейшему и Наигнуснейшему Врагу слово за неудачливого коллегу.

– Осмелюсь всенижайше, всепокорнейше обрисовать одну деталь, которая, конечно не ускользнула от вашего наигнуснейшего внимания. Если б не поднятая рука Жостова на голосовании Совнаркома по поводу сноса Храма, могло бы и затянуться нынешнее торжество. – Лежа на животе перед старшим по званию, как полагалось у Гнусариев, прохрюкал Геншин.

– И без него бы справились. Незаменимых чертей нет, – резонно заметил старший, залитый с ног до головы блестящей, как свиной студень, слизью. Хорошие у нас там ребята работают! Инициативные, преданные своему делу. А жостовскому Гнусарию придется еще копытами пощелкать, да хвост повыламывать, что бы погоны выслужить. Это тебе я говорю – Мерзейший и Гнуснейший. – Кусок бородавчатого, в чешуйчатых наростах мяса, дрожащий студнем праздничного облачения, склонился над дырой в пространстве. В дыре завывала мгла и далеко внизу проглядывалась туманность огней большого города. Заснеженные улицы, спящие дома, белая лента реки. Черное страшное пятно легло вблизи Кремля на месте уничтоженного Храма. – Хорошее дело мы сегодня сделали. Для вашего, сопляки, светлого будущего."

Глава 13

Изабеллу Левичек никто не учил жить – девочка от рождения знала, что к чему. Ей не надо было набивать шишки, чтобы сделать соответствующие выводы и она умела справляться с неугодными обстоятельствами. Собственно, кому не ясно – Ростов на Дону не Рио–де–Жанейро, хотя и звучит похоже. А сколько ростовчан переселилось в Бразильскую столицу? Или, допустим, в Европу? Крайне мало. Но Изабелла оказалась среди них.

В "застойной" Москве юная лимитчица представляла вечное племя авантюристов, обзываемых социалистическим законодательством спекулянтами и чуждыми здоровому образу жизни элементами. Опыт выживания в ситуации планового общественного хозяйствования научил Беллу хваткости, бесцеремонности, умению ценить блага цивилизации и всей душой любить деньги, путь к этим благам открывавшие. Очертания идеала Белки Левичек определялись в зарубежных кинофильмах из жизни миллионеров, а то, что цель оправдывает средства, она знала без всякого Макиавелли.

Это было ясно с первого взгляда. И с первого же взгляда от Беллы трудно было оторваться.

Не только сочная казацкая красота, получившаяся от смеси еврейской и украинской крови, но и обаяние энергии, бьющей через край, привлекало к Изабелле людей самых разных финансовых и интеллектуальных достоинств. Женщины неизменно делали вывод: "вот у кого надо учиться жить", мужчин обуревало желание заполучить ее – в любовницы, в подруги, в спутницы жизни. На час или на всю жизнь. Но Белла потому и была прирожденной победительницей, что умела правильно определить цель и двигаться к ней через тернии. Если надо – по трупам.

К двадцати годам Изабелла прошла путь от горничной в гостинице "Советская" до администратора самого престижного этажа, предназначенного для солидных гостей и интуристов. В двадцать пять получила диплом об окончании пушно–мехового отделения Тимирязевской академии по специальности "сурки". Не нужная, в сущности, бумажка, оплаченная бутылкой коньяка и батоном финского солями, помогла ей найти подходы к жильцу люкса Юргену Фуксу – серьезному немцем, прибывшим на меховой аукцион. А дальше пошло все лучше и лучше: бракосочетание с холостым компаньоном Юргена, семилетнее пребывание в чудесном городе Веймаре, рождение дочери. Затем последовало возвращение на родину в статусе содиректра совместного предприятия, торгующего в России шубами.