Возвращение Матарезе

– Очевидно, самолетом. Как только мой источник на Тауэр-стрит сообщил мне, что они находятся в гостинице в местечке под названием Лох-Торридон, к северу от Эдинбурга, я связалась с человеком, которого вы именуете лондонским связным, и передала ему эту информацию. Он поблагодарил меня и сказал, что этого вполне достаточно.

– Он не имеет права выходить на меня напрямую, мы держим связь через третьих лиц. Он вам это объяснил?

– Разумеется…

– В таком случае, ради бога, объяснитесь же!

– Вы не дали мне такой возможности. Просто начали кричать на меня – это было оскорбительно.

Голландец, находящийся в Марселе, на мгновение задержал дыхание, успокаиваясь.

– Ну хорошо, Аманда, что сказал лондонский связной?

– Это весьма выдающийся человек, с большими способностями.

– Что он вам сказал?

– Он сказал, что, когда приехал в гостиницу в Лох-Торридоне, хозяин объяснил, что те четверо, кто жил у него, уже уехали.

– Четверо?

– Четверо американцев. Брат и сестра, оба записанные как Бруксы, чернокожий военный моряк американского флота и подросток, которые по распоряжению мистера Брукса вообще никак не зарегистрировались.

– Матерь божья, это мальчишка Монтроз! Его переправили в Шотландию!

– О чем это вы?

– Не берите в голову. Что дальше?

– Ваш лондонский связной выяснил, что всех четверых отвезли на аэродром. Он отправился туда и установил, что указанные четверо поднялись на борт двухмоторного винтового самолета, который поднялся в воздух меньше чем за час до того, как он туда приехал.

– О, господи!

– Вот здесь, на мой взгляд, ваш вкрадчивый лондонский знакомый проявил свои способности в полной мере. Он попросил передать вам, на тот случай, если вы до сих пор не получили от него никаких известий, что ему удалось выяснить полетный план того самолета, на котором улетели четверо американцев.

– И какова его конечная цель? – быстро спросил Матарейзен, вытирая со лба пот.

– Маннхайм, Германия.

– В это нельзя поверить! – воскликнул голландец, охваченный паникой. – Это значит, что они вышли на «Верахтен уоркс», компанию, основанную потомством Ворошина! Много лет назад… несколько поколений назад! Они идут по следу! Они составляют генеалогический план!

– Ян?..

Но англичанка опоздала. Матарейзен уже бросил трубку.

Глава 22

Двухмоторный «Бристоль фрейтер» выпуска конца сороковых годов поднялся в воздух и повернул на юго-восток, готовясь пересечь Северное море. Лютер Консидайн, занявший место за штурвалом, взглянул на часы и повернулся к Прайсу, сидящему рядом в кресле второго пилота.

– Я не в восторге от того, что это место занимаете вы, Камерон, но настало время. – Он протянул Прайсу запечатанный конверт из плотной бумаги. Красный шнурок, залитый сургучом, свидетельствовал о том, что конверт не вскрывали.

– Чем это вы недовольны? – спросил Камерон, ломая сургуч и извлекая из большого конверта два маленьких. – Сегодня утром я принял душ и почистил зубы.

– Предположим, у меня дико разболится живот. И вы поведете эту мамашу – прошу прощения, эту бабулю?

– Пока вас будет рвать, я подержу вашу голову, а затем вы объясните Джеми, что нужно делать. Вот… – он протянул один конверт Консидайну, – это для вас.

Оба вскрыли свои конверты и ознакомились с инструкциями. Консидайн заговорил первым, поскольку его приказ оказался короче.

– Ой-ой-ой, – пробормотал он, сверяясь с показаниями приборов, в первую очередь, датчиком горизонтальной скорости, альтиметром и хронометром, отсчитывающим время по Гринвичскому меридиану. Затем он бросил взгляд на полетную карту, закрепленную в пластиковом держателе над приборной панелью. – Дамы и господа, через две минуты тридцать секунд мы начинаем резкое снижение! – громким голосом, чтобы перекрыть рев двигателей, объявил Консидайн, оборачиваясь к Лесли и сыну, занявшим места у переборки. – Ничего страшного не будет, но все же советую вам заткнуть нос и выдавить воздух из ушей. Повторяю, беспокоиться нечего, все это сущие пустяки.

– Что случилось? – всполошилась Лесли. – У меня за плечами много операций, но, насколько мне известно, к подобным мерам прибегают лишь под огнем неприятеля. Чем вызван этот маневр уклонения?

– Мама, помолчи! Лютер знает, что делает.

– Приказ, госпожа подполковник. Я только что его прочитал… Пристегните ремни… – будьте добры, затяните их потуже.

– Я все объясню позже, – крикнул Прайс.

В этот самый момент рев двигателей заметно усилился, и Консидайн бросил самолет в крутое пике. Камерон тоже ознакомился со своим приказом; вне всякого сомнения, это были слова Брэндона Скофилда, он же Беовульф Агата.

Дорогая моя гориллочка, к тебе обращается твой командир. Сейчас мы приступаем к операции «Волчья стая» – прости за непреднамеренное использование своего прозвища.[49]