Возвращение мертвеца

Его бледно-голубые глаза напоминали вареные яйца. Они прятались за огромными плазменно-отражающими линзами, прикрывающими также бледные впалые щеки. Рабочий халат старика сиял безукоризненной чистотой, к нагрудному карману была прикреплена карточка с буквой «R» и изображением кадуцея, напоминающего мою собственную татуировку аккредитованного некроманта. «Кейн». Я с трудом подавила истерический смешок, который начал зарождаться где-то у меня внутри и сразу был немилосердно подавлен, как отрыжка.

– …и компания. Прелестно.

– Здравствуйте, доктор Кейн, – спокойно и немного пренебрежительно сказала Гейб. – Полагаю, капитан Алджернон с вами уже говорил.

Если бы старик мог усмехнуться, он бы это сделал; вместо этого он молча уставился на меня. Его гладкий розовый череп едва прикрывали несколько жидких прядей гладко зачесанных седых волос, отчего голова старика тоже напоминала яйцо; никаких волосяных имплантатов доктор Кейн, видимо, не признавал. Его зубы, все еще крепкие и здоровые, были совершенно недопустимого желтого цвета. И это в наш век молекулярной стоматологии! Хотя, может быть, и своими зубами, и дверью он не занимался намеренно.

– А это еще что такое? – фыркнув, спросил он.

– Это Данте Валентайн, доктор Кейн. Данте, это доктор Кейн.

С этими словами Гейб немного посторонилась, по-прежнему оставаясь между мной и доктором. Думаю, она была готова в любой момент выставить ногу, чтобы не дать старику захлопнуть перед нами дверь.

– Приятно познакомиться, – соврала я, глядя ему в лицо.

Доктор сузил белесые глаза.

– Ты кто?

Я расправила плечи. К презрительному отношению со стороны нормалов я привыкла уже давно и на своем веку видала и не такое, поэтому доктору придется очень постараться, чтобы меня разозлить.

– Ко мне применим термин «хедайра», доктор. Я – генетически измененный человек.

Эти слова застряли у меня в горле, словно ком. «Что, доктор, съел? Я не просила задавать мне вопросы. К тому же сама толком не знаю, что такое «хедайра». Единственный, кто мог бы это объяснить, лежит в черной урне в виде пепла. Это когда у меня нет галлюцинаций, и я не вздрагиваю от его голоса, как от удара кнутом».

– Хотя, как мне кажется, лично вы предпочли бы слово «пакость».

Проясним ситуацию.

– Кто проводил вам рекомбинацию генов? – спросил доктор, облизнув бесцветные губы. – Похоже, дорогая работа.

«Дорогая? Еще бы. Она стоила мне собственной жизни и жизни того, кого я любила». Меня словно кто-то кольнул. Кажется, этому доктору действительно удастся меня разозлить. Очко в пользу луддера.

– Это вас не касается. Я расследую убийство и пришла, чтобы осмотреть тело. Или вам нужно предъявить решение суда?

От моего голоса задребезжали стекла. «Кажется, я плохо себя веду». Я вновь подавила истерический смешок. И почему в самые напряженные моменты мне всегда хочется смеяться?

Доктор Кейн приподнял колючую бровь.

– Нет, конечно. Я прекрасно сознаю свой долг перед полицией. Несмотря на их неприятную привычку время от времени присылать мне трупы.

– Насколько я знаю, доктор, это ваша работа, – сказала я, не двигаясь с места.

Внезапно Джейс взял меня за локоть. Я начала говорить приторным голосом, который так ненавидела, – верный признак того, что еще немного – и я взорвусь.

– А если вы так не считаете, то, может быть, вам пора на покой?

– Я уйду на покой тогда, когда меня вынудят это сделать, женщина. Входите.

Натужно рассмеявшись, доктор Кейн провел нас в маленький кабинет, где с трудом помещались стол, два стула, два старинных металлических шкафчика, кипы бумаг и папок и горшок с пышной голубой орхидеей, стоящий на крышке еще одного шкафчика, на этот раз деревянного, мягко поблескивающего своей гладко отполированной поверхностью. Интересно. И что еще интереснее – на стене возле второй двери висела доска для записей, расчерченная на множество граф, и в каждой графе – мелким неразборчивым почерком доктора была сделана надпись с указанием бокса, имени лежащего в нем покойника и вида предполагаемых исследований. Во всяком случае, так я подумала, разглядывая бесконечные ряды мелких цифр и букв, похожих на вязь древней кириллицы.

– Заявляю, – сказал доктор, когда мы набились в его кабинет, – все, что здесь творится, происходит помимо моей воли, и вообще я протестую.

– Я тоже, – сквозь зубы язвительно процедила я.

Гейб умоляюще посмотрела на меня, и я тут же заткнулась.

Добрый доктор ответил мне долгим внимательным взглядом. Из его нагрудного кармана торчали две лазерные ручки и скальпель в чехольчике.

– Тело принадлежит некромантке. – Доктор презрительно скривил рот. – Причина смерти, насколько можно судить, – нападение псиона.

А это уже что-то новое. Доктор Кейн заметил, что я насторожилась.

– Это мы установили на основании данных молекулярного и волнового сканирования. – Теперь доктор говорил, обращаясь прямо ко мне. – Кровоизлияние в мозг с характерным рисунком в виде звездочек. По всей видимости, подобно удушению руками, вызывающему множество мелких кровоизлияний, нападение псиона оставляет на мозге жертвы точечные пятна крови и порезы.