Возвращение Митяя из прошлого

Всё это Митяй собирался развернуть под эгидой экологической корпорации «Парк ледникового периода», которую ему нужно было создать по аналогии с юсовским Юрасикпарком. Зная алчность российских властей предержащих, он нисколько не сомневался, что за хороший откат в несколько тонн золота они сдадут ему Лагонаки вместе с Кавказским заповедником в аренду хоть на тысячу лет, но если понадобится, он был готов заплатить этим живоглотам и валютой. Старый, матёрый торгаш Эрик, бил себя пяткой в грудь и чуть ли не с пеной у рта доказывал ему, что если на Первой Земле есть деньги, то он обеспечит его ими в любом количестве, причём как налом, так и на банковских счетах. В этом Митяй нисколько не сомневался, как и в том, что в его команде были торгаши и поопытнее Эрика, вот только при виде них любой земной торгаш, даже самый алчный и жадный, точно упадёт в обморок и больше никогда не встанет, увидев их ящероподобные физиономии и драконьи клыки. В его команде было свыше пятисот хотя и гуманоидов, но всё же очень сильно отличавшихся от людей существ, а потому он попросил их до поры, до времени шифроваться по полной программе.

Зато во всём остальном Митяй собирался действовать дерзко и напористо, сначала создав в Лагонаках плацдарм возрождения, а потом постепенно расширяя его и организовывая точно такие же филиалы с доисторическими животными, якобы выращенными в пробирке, по всему миру. Так глядишь, попутно будет решена и проблема перевоспитания людей. О том, что чем чудовищнее ложь, тем быстрее в неё верят люди, Митяй не забывал ни на минуту и потому даже и не беспокоился о последствиях, когда кто-нибудь начнёт задаваться вопросом, откуда всё-таки появились все эти мамонты и махайроды. Сами в Лагонаки прибежали и, вообще, это коммерческая тайна. Да, так было проще всего начать прогрессорскую деятельность, с подкупа чиновников, обмана и наглого вранья, речь ведь шла о тех типах, с которым он потом довольно долго не будет иметь никаких дел. Ну, а что касается обычных людей, то быстрое исцеление от всех болезней, стремительное омоложение и моментальное посвящение в ведловство ещё ни разу и нигде не давало сбоев. Главное отобрать для этого людей совестливых, пусть и не совсем честных, а всё остальное сделает уже их собственное ведловство. Правда, немалую роль тут имела также ведловская передача знаний. Ведловство постоянно требовало всё новых и новых знаний, а вместе со знаниями в голову человека приходило ещё и то, что для ведла нет ничего недоступного и ради того, чтобы чего-то достичь, ему вовсе не нужно никого расталкивать локтями, подличать и вырывать свой кусок из чужих рук и это всегда действовало безотказно, ведь заработать было легче и приятнее, чем украсть.

Добравшись до плато Нагой-Чук, Митяй на всякий случай снизился и над самой травой принялся его пересекать. Мастодонт то подлетал вверх, поднимаясь над горушками, то стремительно спускался в котловины. Ландшафт на этом плато был весьма замысловатым, как и во всех Лагонаках, наверное самом живописном уголке всего Северного Кавказа и в этом заключалось ещё одно преимущество, сюда во все времена года стремилось множество туристов, альпинистов и спелеологов. Митяя это нисколько не смущало и даже радовало. Большую часть туристов он намеревался приземлить в Лагонаках и сделать ведлами, а уж они-то по цепочке растащат идеи ведловства по всей стране, ближнему и дальнему забугорью. А вот светиться в зомбоящике рядом со всякими политиками и педрилами, он считал ниже собственного достоинства. В общем практически всё у него было давно продумано и с сегодняшнего утра на Земле должна начаться новая жизнь. Пока что ему не терпелось добраться до места и приступить к нормальному, человеческому ведлованию, а не снимать информацию с компьютера, как это обычно делали демиурги. Вскоре они долетели до урочища Нижняя Цица. Там, неподалеку от довольно большого и шумного форельного ручья, питавшегося пятнадцатью ключами, ниже слияния ручья Чашка и Цицы, справа, совсем неподалёку, на склоне ущелья, на красивой, уютной, просторной и к тому же почти горизонтальной поляне стоял кордон Дальний, четырёхкомнатный дом со складом, большим сараем и сеновалом, требовавший капитального ремонта.