Возвращение Мориарти

Я плачу тебе — ты мне обязан.

Ты обещал — ты мне обязан.

Я видел тебя. И мои друзья тоже. Ты мне обязан.

Хочешь, чтобы об этом узнал учитель?

Думаю, не хочешь.

Значит, ты мне обязан.

— Вы понимаете, Фанни, что это значит?

— Да, Профессор.

Она поняла, потому что Пейджет уже говорил ей об этом.

— Хорошо. Мы отлично поладим, Фанни, а сегодня вы поможете мне. Но сначала позвольте задать несколько вопросов. Видите ли, я не успел расспросить о вас Пейджета. Вы ответите? Ответите правдиво?

— Я всегда буду говорить вам только правду, Профессор.

Ей почему-то стало немного не по себе.

— Вы правдивая девушка, Фанни?

— Думаю, что да. Тем более с людьми, которых уважаю.

— Хорошо. До того, как Пейджет нашел вас и привел сюда, вы работали на сэра Ричарда и леди Брэй, верно?

— Да, горничной.

— Тогда вы знаете некоего мистера Хейлинга?

Под его пристальным взглядом щеки ее побледнели, как будто покрывшись меловой патиной, руки нервно задвигались, не находя себе места, пальцы сплелись.

— Мистер Хейлинг служит дворецким у Брэев, не так ли?

Она коротко кивнула, точнее, дернула головой.

— Да.

— Вы боитесь его, Фанни?

Снова кивок.

— Так, может быть, в том, что вас уволили, виноват он?

Она отвела глаза.

— Как я уже сказал, вам нечего бояться, Фанни. Даже если вы не рассказали чего-то Пейджету, со мной можете быть откровенной. Вас из-за него уволили?

Девушка замерла, упрямо наклонив голову. Прежде чем она шевельнулась, Мориарти мог легко сосчитать до двадцати. В следующее мгновение Фанни выпрямилась, словно собрав воедино призванные на помощь невидимые силы.

— Да. — Голос ее слегка дрогнул. — В том, что меня уволили, виноват мистер Хейлинг. Он пытался…

Медленно покачивавшаяся голова Мориарти остановилась.

— Соблазнить вас?

— Почти с самого начала, как только я пришла в дом Брэев. Всегда пытался лапать меня. Это было омерзительно, но я боялась. Он угрожал мне…

— Он добился своего?

— Один раз. — Она опустила голову. — Только один раз.

Лицо ее сделалось пунцовым.

— Он… он…

— Понимаю.

— Но он все равно продолжал. Постоянно. Сначала были подарки. Потом угрозы. Я не могла больше быть с ним, Профессор. Не могла.

— Угрозы?

— Он говорил, что если я не…

— То он выбросит вас на улицу.

— Да.

— Этим все и кончилось.

Она опять кивнула, теперь уже медленно, с горечью, и ее глаза потемнели, наливаясь жаждой мести.

— Вам не стоит так уж сильно его ненавидеть, — ласково промурлыкал Мориарти. — Если бы не он, вы не встретились бы с Пейджетом. Но можете не сомневаться, мистер Хейлинг получит по заслугам.

Она нахмурилась.

— Это означает, что его ждет наказание.

— Ах, да, к тому, кто ждет приходит отмщенье.

— Вы правильно рассуждаете. — Мориарти подался к ней через стол. — А теперь, Фанни, поговорим о небольшой услуге, которую вы можете оказать мне.

Часом позже Мориарти отдал необходимые распоряжения. Поговорил с миссис Райт, чтобы та отпустила Фанни. Поручил Спиру лично разобраться с его другом Хейлингом. Отправил Терреманта в помощь Ли Чоу. Еще до исхода ночи Джону Таппиту должно было воздаться за изуродованное личико Энн Доуби.

Мориарти ждал сообщений от Паркера о местонахождении двух главных подручных Культяшки, Джонаса Фрэя и Уолтера Роуча. Как только те выберутся из своих убежищ, в дело вступят экзекуторы. Пейджет еще не вернулся из Хэрроу, и Мориарти надеялся, что он не появится, пока Фанни Джонс не выполнит свою миссию в тюрьме на Хорсмангер-лейн.

Сам же Мориарти между тем решил подготовиться к встрече с Элтоном, надзирателем из Стила.

Глава 3 НАСТОЯЩИЙ МОРИАРТИ

Пятница, 6 апреля 1894 года

Тюрьму графства Суррей все называли хорсмангерской тюрьмой. Мрачное строение располагалось на территории прихода Святой Марии, в Ньюингтоне, окруженное грязной кирпичной стеной и почти скрытое за нею от посторонних глаз.

Фанни Джонс пробилась через толпу людей, довольных и ссорящихся, тихих и шумных, продающих, покупающих и слоняющихся без дела вдоль Стоунс-Энд. Улица эта всегда имела свой характер — шумный, веселый, добродушный, с нотками жульничества и надувательства.

Профессор был добр, но тверд, и Фанни все еще нервничала, тем более при посещении заведения, где собралось столько боли и несчастья. Неужели она и впрямь войдет в тюрьму, вдохнет ее запахи, ощутит ее вкус и даже, пусть и ненадолго, ощутит ужас существования за решеткой? В приюте для слуг, где и нашел ее Пип, о тюремной жизни говорили немало. Некоторые испытали ее «прелести» на собственной шкуре, побывав в том или ином исправительном заведении. Вспоминая те рассказы — о строгих порядках, скудном питании, всевозможных ограничениях и жестокостях, девушка невольно вздрагивала и поеживалась, как будто входила в царство кошмаров.