Возвращение на Остров Мечты

— Верно запомнили, сир. Шагалан, и можно без господина. Мы здесь в большинстве люди неродовитые или вовсе безродные.

— С вашими-то способностями титулы и богатства — вопрос времени.

— Лестно слышать. — Юноша усмехнулся. — Хотя зависит это не только от величины способностей, но и от внимания раздающих награды.

— Я вижу, сударь, мы понимаем друг друга, — оживился герцог. — Именно это и хотелось бы обсудить.

— Не боитесь лишиться обеда? И политеса?

— Ерунда. Брат отлично обойдется и без меня, а я обойдусь без обеда. Не впервой, польза от общения, надеюсь, окупит легкий голод. Сыщется спокойный закуток?

Шагалан, заинтригованный словами вельможи, отвел его к самому краю рощи. Разворошенный муравейник лагеря с этого места просматривался прекрасно, но звуки сюда почти не долетали. Когда очутились на месте, Риз долго оглядывался, собираясь с мыслями, откашливался, поправлял завязки плаща и задумчиво ковырял грязь шипами шпор.

— Как себя чувствует нынче черное солнце Даго? — Разведчик нарушил молчание, кивнув на вышивку плаща — черный круг на фоне красного щита.

— Ого! — Герцог удивленно изогнул бровь. — Знакомы и с этой древней легендой? Завидная эрудиция, сударь. Впрочем, если вас обучал сам Иигуир, следовало ожидать… Даго же стоит наперекор бурям и напастям. Единственный сохранившийся клочок свободного Гердонеза в огромном мире.

— И теперь одно ваше герцогство полно решимости очистить страну?

— Верю, при вашем участии, господа, планы окажутся реальнее. Не согласны?

— Я не совсем о том, сир. Просто представилось, как такое маленькое владение десять лет содержит нешуточную массу изгнанных с родины людей. Вдобавок людей, привыкших жить на широкую ногу. Остатки же средств сегодня требуется вложить в попытку возвращения, рискованную и недешевую.

— У меня нет ни тени сомнения в правильности подобного шага, сударь. — Риз вздернул подбородок. — Все, чем я владею, послужит Гердонезу и короне.

— Разумеется, — кивнул Шагалан бесстрастно. — Вопрос лишь, насколько ослабленным выйдет Даго из войны. Много хищников стянется на запах крови. Вам ли не знать, сир? Поколения королей Валесты спят и видят, как бы прибрать к рукам этот клок земли, живущий по чужим законам.

Герцог нахмурился.

— Надеюсь, вы преувеличиваете, сударь. Валеста очень достойно вела себя последние годы, хотя возможностей напасть имела предостаточно. Полагаю, и бить в спину сражающемуся Гердонезу король Орцци не намерен. Иное дело — ближние соседи. За герцога Искьенского и ряд его баронов я бы, к примеру, впрямь не поручился.

— Ну, я бы не лепил святого и из короля, — пожал плечами юноша. — То, что он тихо сидел десять лет, объясняется скорее присутствием Империи, нежели кротостью души. Валеста примитивно страшится расшевелить хищного зверя. А ваше герцогство, сир, — великолепный предлог для вторжения, как исстари, так и сегодня. Остаетесь вы у власти — Империя в любой момент вправе разгневаться на укрывательство мятежников, захватываетесь Валестой — разгневаться на агрессию против земли, формально принадлежащей мелонгам. Не забавно ли — по здравом размышлении, своим нынешним существованием Даго обязано именно варварам? Что же произойдет, если соседство с ними вдруг прекратится?

— Вы рассуждаете просто как мой брат, — проворчал Риз. — Только эти рассуждения все равно ничего не меняют. Наш долг — драться за родину предков, а не трусливо протухать за стенами Даго. В крайнем же… тем стенам не привыкать отражать нападения. И валестийцам это известно лучше, чем кому-либо. Средств же у нас еще достанет.

— Гердонезская казна?

Риз вскинул голову, но Шагалан лишь лукаво усмехался.

— Чересчур часто болтают про нас вздор, сударь. Если мы и употребили сокровища короны, то исключительно для ее же пользы.

— Не смущайтесь, сир. В сущности, мы эти годы кормились на такие же деньги. Время определит, кто потратил свою долю с большим толком.

Герцог внимательно взглянул на юношу.

— Собственно, я и собирался вести речь об отряде, а не о будущем Даго. Демонстрация мастерства убедила принца в серьезности ваших сил, теперь же…

— Его высочество желал бы убедиться, что эти силы не окажутся опасными для него самого? И вы, сир, разговариваете сейчас по его просьбе? Чинные беседы отдельно, скользкие темы — отдельно?

— Какая разница?

— Заметная. Я не считаю нужным ничего скрывать, сир, будь то светская болтовня или часть основательных переговоров. Однако во втором случае у меня нашлись бы кое-какие встречные вопросы.

— Даже так? Хорошо, господин Шагалан, пусть наш разговор идет по поручению принца и от его имени.

— Что же конкретно тревожит его высочество? Намерены ли новые союзники сражаться и умирать за свободу Гердонеза? Мы во многом затем и росли. Или его интересует наше поведение после победы?

— А здесь есть причины для волнений?

— Не знаю, — хмыкнул юноша. — Возможно. Если глядеть со стороны, мы весьма… своеобразная публика. И не только во владении оружием. Правителю, которому мы достанемся, следует о том постоянно помнить.

Риз ощутимо напрягся.

— И в чем же… это своеобразие?