Возвращение на Седьмой холм

Так, в заботах, прошло несколько часов. Питер три раза спускался домой, спрашивал у матери, нужно ли им что-нибудь. Та отвечала, что нет, и он возвращался на маяк. Около трех часов ночи мужчина вновь спустился вниз. Повесив плащ на вешалку, прислушался. Среди голосов Мэри и Энн появился тоненький писк. Питер бросился к спальне, остановился, не решаясь зайти, и тут дверь распахнулась. Миссис Энн передала ему на руки маленький сверток, сказала: – Девочка! – и дверь перед носом Питера захлопнулась. Вид у миссис Энн был очень озабоченный. Мужчина заволновался еще больше, но в такой ситуации не решился задавать лишних вопросов. Развернулся и пошел вниз.

В полной растерянности опустившись в кресло-качалку рядом с камином, он вдруг осознал, что у него на руках его маленькая дочь. Питер уставился на сверток и медленно отогнул верхний краешек пеленки. Внутри была крохотная девочка, она кривила личико и вот-вот готова была заплакать. Питер сильней прижал дитя к себе и стал раскачиваться в кресле. Девочка перестала морщиться и приоткрыла глазки, захлопав черными пушистыми ресничками. Он улыбнулся.

Это были новые ощущения, он очень любил Мэри, но маленький ангел у него на руках сделал с ним что-то невообразимое. Безграничное счастье затопило сердце Питера. «Только бы с Мэри было все хорошо», – подумал он.

Раскачиваясь в кресле, Питер наслаждался новыми чувствами. Тепло огня в камине приятно согревало. Придерживая одной рукой дочь, он подбросил дров в камин. Стон Мэри и писк младенца вывели его из состояния блаженства. Встрепенулся и посмотрел на малышку, но та крепко спала, и он понял, что звуки идут со второго этажа. Питер вскочил вместе с ребенком и бросился наверх. Уже без всяких церемоний распахнул дверь спальни и опешил. Перед ним на кровати лежала счастливая, но очень уставшая жена, а на ее груди – точно такой же маленький сверток, как и у него на руках. Девочек было две.

Миссис Энн улыбнулась, обняла Питера и сказала:

– Вот такой сюрприз, теперь нужно придумывать второе имя.

Мэри по очереди приложила девочек к груди, и они мирно уснули носик к носику рядом с ней на кровати.

– Им нужна кроватка, Питер, – растерянно посмотрела на мужа Мэри.

Питер довольно улыбнулся. Ну, хоть здесь он оказался на высоте. Потихоньку от жены мастерил колыбельку внизу на маяке, а та постоянно гадала, где это муж пропадает. С тех пор как последняя планочка была вставлена, не мог дождаться момента, чтобы показать ее Мэри, но сдерживался. Нужно было еще заказать матрасик, а уж потом…

Теперь торжественный момент настал, и он, кряхтя от тяжести и ударяясь об углы, занес в спальню новенькую колыбель, покрашенную белой краской и застеленную мягкими пеленками и пуховым одеяльцем.

– Питер, когда же ты успел? Я даже не заметила, как ты привез ее! – воскликнула Мэри, улыбаясь.

– А я и не привозил, я смастерил ее сам! – гордо ответил мужчина.

– Питер! – с любовью посмотрела на него жена.

– Какая красивая! – сложив на груди руки, сказала миссис Энн.

Питер и Энн переложили девочек в колыбель и укрыли мягким, пушистым одеяльцем. Колыбелька была поистине королевской, большая, широкая, с планочкой для балдахина, на которую Питер подвесил яркую погремушку. Судя по размеру живота Мэри, должен был родиться поистине богатырь, а оказалось, что там две крохотные малышки. Девочки отлично поместились в колыбели и продолжали мирно сопеть.

Питер подошел к Мэри, крепко прижал ее к себе и, поцеловав в макушку, сказал: – Я так тебя люблю!

Все очень устали. Энн приглушила свет лампы, и они с сыном потихоньку вышли из комнаты.

Питер снова поднялся на маяк, проверил фитиль, подлил еще масла в лампу, в последний раз протер отражатели и спустился к матери. Миссис Энн заваривала чай.

– Прошло всего несколько часов, а мне показалось, что не меньше недели. Как же теперь изменится наша жизнь! – сказал Питер.

– Забот, конечно, прибавится, но радости и счастья теперь тоже будет вдвойне, – ответила мама, улыбнулась и потрепала сына по волосам.

Они поставили на поднос чайник, чашки, корзиночку с творожным печеньем, которое сегодня утром испекла Мэри, и вышли на террасу. Тучи рассеялись, небо очистилось, с моря дул приятный легкий бриз. Если бы не шум волн, бьющих о скалу прямо под маяком, то ничего бы уже не напоминало про грозу, разыгравшуюся накануне. Мать разлила по чашкам крепкий, ароматный чай, и они с наслаждением прихлебывали его вприкуску с печеньем.

Тут миссис Энн, прищурившись и указав рукой на небо, спросила:

– Дорогой, ты не знаешь, что это за две звезды? Я раньше не видела их.

Питер посмотрел в ту сторону, куда показывала миссис Энн:

– Я тоже их никогда не замечал.

– Не иначе, в честь рождения малышек зажглись две новые звездочки. Прекрасное будущее ждет наших девочек! – сказала миссис Энн, задумчиво улыбнувшись, и откусила еще кусочек рассыпчатого творожного печенья.

– Эти малышки с самого рождения начали удивлять нас, – улыбнулся Питер.