Возвращение немого

В запястье что-то хрустнуло. Не удержав оружия, Охтайр разжал пальцы, от боли и досады утратив способность соображать. Не рассуждая, он метнул в противника щит и сам, стиснув зубы, зарычав, как дикий зверь, устремился в слепую атаку.

На сей раз противник не стал уворачиваться. Он сам кинулся навстречу. Два щита столкнулись, а потом один из них внезапно исчез.

Противник сбросил свой щит с руки, и Охтайр, не ожидавший того, что он не будет сопротивляться, потерял равновесие. Колени подвели опять. Рухнув на четвереньки, он невольно опёрся правой рукой о землю — и едва не вскрикнул от боли в вывихнутом запястье.

Животный страх смерти, инстинкт самосохранения мгновенно ожил в полукровке и заставил вскочить. Меч валялся рядом на утоптанной земле. Стряхнув щит, он схватил оружие левой рукой, кое-как помогая непослушной правой.

Его противник на самом деле не собирался расставаться со своим щитом. Из-за верхней кромки сквозь крестообразную прорезь холодно и пристально смотрели синие глаза. И в этих глазах Охтайр прочёл свой приговор.

Держа меч двумя руками, он кинулся в атаку, уже не столько желая победить, сколько испортить противнику победу. Сначала было несколько секунд полной иллюзии, что ему всё удаётся — соперник пятился, закрываясь щитом и почти не поднимая меча для удара, а потом сделал шаг, поворот, сливая клинок Охтайра в сторону. Полукровка сделал лишний шаг, наклонился назад — и на бок обрушился удар такой силы, что бывший денщик едва устоял на ногах.

На трибуне разом вскочили все зрители. Даже Шанирель устремилась полюбопытствовать. Охтайр покачнулся, и его противник воспользовался секундной заминкой, ударив еще раз, да так, что полукровка рухнул на землю.

Доннар резко вскинул обе руки, со сжатыми кулаками и даже подпрыгнул от полноты чувств. Преданные разразились криками, им вторили зрители, кто радуясь победе, кто выражая сочувствие проигравшему. Про силу, ловкость, выучку Преданных ходили легенды, и многие искренне горевали: «На что, мол, рассчитывал, бросая вызов? Не знал, что ли, что наследник Наместника сам из Преданных?»

Сам Рави за чужими спинами закрыл глаза, опуская голову. Ему даровали победу. И кто?

На поле ещё ничего не кончилось. Несмотря на рану и боль — супруг леди Аннирель стоял, напротив, опустив руки, — Охтайр был ещё жив и пытался подняться. Если бы ему это удалось, он бы зубами кинулся рвать противника и в последний миг применил бы еще какое-нибудь боевое заклинание. Да, погиб бы, но и эту проклятую жизнь унёс бы с собой.

Не удалось. Едва он приподнялся, как носок сапога с силой пнул его в грудь, вынуждая упасть навзничь. Задохнувшись, Охтайр растянулся на траве, а его противник опустился на одно колено, случайно или нарочно наступив на здоровую руку и склоняясь над поверженным. Его никто не удерживал — бой шёл именно до смерти, и проигравшего следовало добить.

Синие глаза сверкали в крестообразной щели. Странное выражение заставило Охтайра вглядеться в них внимательнее.

Нижняя часть забрала отстёгивалась, позволяя открыть большую часть лица. И, стащив перчатки, победитель одной рукой расстегнул застёжку, позволяя увидеть…

Это был не наследник Раванир, и с раннего детства полукровка впервые почувствовал настоящий страх. Впившись взглядом в лицо того, кого все знали под именем Лейра, он забыл обо всем на свете и не видел, как тот осторожно тянет из ножен на поясе длинный кинжал.

— Узнал, — хрипло прозвучал надтреснутый, какой-то мёртвый голос. — И я тоже… узнал.

— Т-ты… ты…

— Я.

В следующий миг кинжал врезался в горло полукровки, отыскав щель между шлемом и верхней кромкой кольчуги. Плеснуло алым.

Выпрямившись и, как ни в чём не бывало переступив через судорожно дёргающееся в последних судорогах тело, победитель спокойно миновал защитную линию круга и, пошатываясь и прихрамывая, направился прочь, уходя от трибун.

— Куда? — чуть не закричал вслед Шандиар Изумрудный. — А платиновый венец возложить?

Лорд Ровилар покачнулся, хватаясь за перила. В глазах потемнело. Рядом что-то говорили, суетились лорды и леди. Его поддержали, усаживая в кресло. Хозяйка склонилась над ним, нажимая какие-то точки на висках и лбу, зашептала что-то — то ли заклинание, то ли просто ругалась сквозь зубы — он уже не замечал. Разум скользнул в целительное забытьё, как в омут.

Под приветственные крики трибун победитель дотащился до ограды, возле которой орали и махали от восторга руками Преданные. Доннар, одной рукой крепко держа его за локоть, другую выставил вперед, загораживая:

— Потом! Всё потом! Он еле на ногах стоит!

— Отменный бой! — протолкался вперед Мастер Оружия.

— Плохо, — хрипло выдавил-выдохнул тот. Шлем еще больше искажал звуки, так что прозвучало жутковато.

— Т-ты… можешь говорить? — от неожиданности Доннар остановился, как вкопанный.

— Я… вспомнил, — тот, кого все знали под именем Лейра, натужно закашлялся, сгибаясь пополам, хрипя и давясь слюной и воздухом.