Возвращение ненормальной птицы.Печальная и странная история додо

С плохой стороны, «маленькие воробьи, которые, подобно цветам и бабочкам, кажется, созданы лишь для того, чтобы украшать Природу, размножаются столь быстро, что, по правде говоря, они весьма назойливы. Они налетают тучами, и уносят зерно, которое посеяно, если не уделять ему большой заботы; что является несомненным неудобством; но немного пороха быстро их отпугивает».

Гусеницы и мухи также могли быть «немного досаждающими», согласно источникам, которыми пользовался Лега, и существовала также опасность сезонных ураганов. Но даже гугеноты должны были признать, что никакой рай, устроенный на земле, не мог бы быть абсолютно совершенным. Подытоживая рассказ, Дюкен тщательно проанализировал возможность Реюньона предложить поселенцам счастливую и гармоничную жизнь. И, похоже, было мало причин сомневаться в том, что в итоге его всё же обнаружат: «Остров Эдем наверняка имеет достаточную протяжённость, чтобы легко вместить долгий ряд поколений любой колонии, которая там поселится».^{52}

Но изрядной ложкой дёгтя в бочке мёда стало внезапное объявление Дюкена о том, что в плавание не будут брать никаких женщин. Дюкен решил так после того, как получил новости о том, что французы, даже не помышлявшие покидать Реюньон, послали в этот район флот из семи военных кораблей. Чтобы избежать конфронтации с французами, два голландских судна должны отправиться в плавание разоружёнными (т. е., без пушек). Это подразумевало то, что команда и пассажиры должны быть способны защищать себя сами, что исключало присутствие женщин, от которых нельзя было ожидать, что они так поступят. Неспровоцированное нападение французов на судно, везущее безоружных религиозных беженцев было, однако, маловероятно, потому что существовали некоторые неписанные законы чести, действовавшие среди европейских наций в таких ситуациях. Гугенотам сказали, что женщины смогут присоединяться к ним после того, как они обоснуются на острове.

Затем Дюкен узнал, что французы повторно аннексировали Реюньон в пользу Французской Ост-Индской компании в 1674 г., за 15 лет до этого, и французский флот был послан для того, чтобы подкрепить эти притязания. Это означало, что колонию гугенотов нельзя было организовать никаким образом.

Вместо того, чтобы поделиться этой информацией с Лега и остальными, Дюкен урезал проект с двух судов до небольшого фрегата «La Hirondelle» («Ласточка»). Командир, некий мсье Валло, был направлен, чтобы разведать острова Маскаренского архипелага и захватить любой остров, который окажется незанятым и подходящим для колонизации. Об этой радикальной смене планов совсем не сказали маленькому отряду еретиков-авантюристов, которые взошли на борт корабля как эмигранты, и умами которых владела мысль о том, что их высадят на Реюньоне, на острове под названием Эдем, в их раю на земле. К тому времени, когда «Hirondelle» была готова к отплытию, множество предполагаемых пассажиров отказалось от опасной поездки к Эдему. Когда их осталось только десять, Лега и его последователи предали себя в руки Провидения и отбыли из Амстердама 10 июля 1690 г.

С самого начала плавание не было весёлым путешествием, но Лега видел во всём только хорошее, что возможно было найти, и излагал подробные сообщения и размышления, относящиеся к морским обитателям и природным явлениям, наблюдаемым в море. Его вера гугенота была непоколебима; его тон был временами настолько набожным и полным искренней уверенности в попечении Бога, что сложно было бы предположить, что такие строки при столь страшных обстоятельствах могли бы выйти из-под пера какого-то другого человека. Например, лишь по счастливой случайности избежав кораблекрушения и погони французских приватиров, Лега написал: «Это Двойное Избавление в один и тот же день убедило каждого из нас в том, что мы были исключительно под Защитой Всемогущего, и мы возносили Благодарности за его Божественное Покровительство».^{53}

Лега вёл подробнейшую хронику всех проявлений жизни, которые могли наблюдать пассажиры во время плавания. Это были морские свиньи, киты, летучие и обычные рыбы и многочисленные виды морских птиц. Для записей Лега характерно чередование отчёта о плавании с долгими размышлениями о Боге, религии и испорченности христианского богослужения различными церквями и теми, кто осуществлял контроль над ними. Превосходный пример этого — его трактовка ритуала, который отметил пересечение судном экватора 23 ноября 1690 года. К его испугу, их «обязали подвергнуться дерзкой церемонии Крещения, по крайней мере, всех, кто не участвовал в таком же фестивале до этого, или же не выкупит себя за небольшую сумму Денег. Это старый костюм, и с ним нельзя будет расстаться без затруднений». Дальше следовало длинное и сделанное с искренностью описание «фестиваля»: