Возвращение Ночного Охотника

Дверь распахнулась, и поток яркого света хлынул в камеру, рассекая темноту словно клинок. Гриша прищурился и невольно застонал от боли в разбитой брови. Он поднял руки, пытаясь защитить глаза от света. И замер.

В проеме двери показался черный силуэт. Вполне человеческий — руки, ноги, голова. И вместе с тем, в нем было что-то такое… особое. Словно заряжен электричеством. Коснешься — ударит током.

Человек шагнул в комнату и направился к Грише. Его силуэт, подсвеченный со спины, беззвучно парил в темноте, медленно приближаясь к пленнику. Борода затаил дыхание, до рези в глазах всматриваясь в такое знакомое и вместе с тем такое чужое лицо. Худые торчащие скулы, выдвинутый вперед подбородок, чуть прищуренные глаза, глубокая морщина поперек лба. Не лицо — застывшая маска. Слишком напоминающая посмертную, сделанную из гипса, снятую с еще теплого тела.

Двигаясь бесшумно как привидение, Кобылин приблизился к Григорию, опустился на одно колено и встал напротив координатора, заглянув ему прямо в лицо. Борода медленно опустил скованные руки и встретил взгляд того существа, что смотрело на него глазами бывшего напарника. Зеленая куртка продрана, плечо прострелено, рукав весь черен от пролившейся крови. На футболке пятна, на щеке темные брызги. Стальной немигающий взгляд, напоминающий взор рептилии. Это Кобылин. И вместе с тем не он.

— Григорий, — медленно произнес Кобылин, совершенно равнодушно разглядывая разбитое лицо координатора.

— Да? — выдохнул тот, лелея робкую надежду на то, что этот визитер, несомненно, оставивший за спиной кучу трупов, еще сознает, кто перед ним.

— Один очень важный вопрос, — медленно произнес Кобылин и его черные безжизненные глаза, напоминавшие пуговицы, чуть дрогнули.

— Да? — повторил Борода, прикидывая, сколько у него шансов выбраться живым из подвала, который посетила сама смерть.

Кобылин медленно прикрыл веки. Содрогнулся всем телом, поджал губы. И открыл глаза. Серые, пылающее злостью, очень живые человеческие глаза.

— Гриша, какого хера?! — спросил Кобылин.

Борода на секунду перестал дышать. Потом медленно и очень осторожно, словно нащупывая ногой в темноте скользкий камень, спросил:

— Какого хера — что?

— Какого хера все! — раздраженно бросил Кобылин. — Что, нахрен, тут вообще происходит?

Борода хрипло втянул воздух и задышал часто-часто, как будто только что вынырнул из омута. Сердце гулко забухало в ребра, отозвавшиеся волной боли, а кровь прилила к лицу.

— Леша? — выдохнул Борода, жадно всматриваясь в лицо Кобылина, что на глазах наливалось цветами, превращаясь из гипсовой маски в самое обычное лицо бесконечно уставшего человека. — Алексей? Или кто?

— Смерть в пальто, — резко бросил Кобылин, опускаясь на второе колено. — Ты мне тут дурака не валяй. С головой у меня в последнее время не очень. Я человек тревожный, меня нельзя тревожить.

— Кобылин, — с облегчением выдохнул Борода и откинул голову, стукнувшись затылком о каменную стену. — Кобылин…

— Нет, — серьезно ответил тот. — Хотя, скорее да. Возможно.

— Возможно? — поразился Борода и резко подался вперед, округляя глаза. — Возможно?! Как?

— Не сейчас, — бросил Кобылин и его лицо снова застыло. — Сейчас ты мне ответишь на несколько вопросов. Честно и откровенно, Гриша. От этого зависят наши дальнейшие отношения. Ты уже заметил, что я не спешу с дружескими объятьями и поцелуями?

— Заметил, — медленно произнес Борода, лихорадочно прикидывая, что, черт возьми, здесь происходит. — Обиделся? За министерство?

— Да, — спокойно отозвался Алексей. — Но это не главное. А главное вот что. Ты, Гриша, на кого работаешь? Не ври. Не увиливай.

— Я работаю на Орден, — медленно произнес Борода и запнулся, когда увидел, что глаза Кобылина стекленеют, превращаясь в черные пуговицы.

— На Орден, — быстро повторил он. — Но это не все. Не все. Орден только прикрытие. Черт, я не знаю, что тебе известно! Что тебе рассказать?

— На кого ты работаешь? — медленно повторил Кобылин.

— Ладно, — хрипло сказал Борода. — Есть в Европе группа, похожая на Орден. Она заинтересована в сохранении равновесия между людьми и нелюдьми. Гармоничное сосуществование без привлечения лишнего внимания. Это… это группа родственников, у нее нет своего названия. Я один из них. И я работал по их поручению в нашем отделении Ордена. Из-за моего влияния отделение стало придерживаться тех же принципов — соблюдение тайны, гармоничное сосуществование, быстрое устранение нарушителей.

— Так, — сказал Кобылин. — А потом?

— Потом европейское отделение Ордена превратилась в бюрократическую организацию, которую взяли на поводок некоторые Семьи из больших кланов.

— А Строев?

— Строев их ставленник, — быстро сказал Борода. — Его послали, чтобы приструнить местное отделение Ордена. Вернуть их, ну или нас, так сказать, на путь истинный. Сделать снова рабочим инструментом Семей и Кланов.

— Он дал тебе пинка под зад, — тихо произнес Кобылин. — И забрал, считай, у тебя твою контору?