Возвращение Одиссея. Будни тайной войны

– Правильно. В Древнем Китае подозреваемым точно так же, при допросе, давали сухую рисовую муку, и кто не мог ее прожевать, в конце концов признавался виновным.

Во время последней фразы за спиной ее автора на приборном щитке вдруг загорелась зеленым цветом одна из лампочек и раздался тонкий, довольно противный зуммер. Хозяин кабинета резво повернулся на своем троне на сто восемьдесят градусов и тут же последовательно нажал несколько кнопок и тумблеров. Противное дребезжание тут же смолкло, а в верхней части крышки стола засветились, один голубоватым, другой едко-зеленым, а третий желто-оранжевым цветом, три одинаковых, встроенных и расположенных в один ряд монитора, диагональю примерно сантиметров двадцать пять, не больше, своим мерцанием, бегающими кардиограммами и прочими электрическими импульсами напомнившие всем присутствующим экран обычного школьного осциллографа.

– Внимание. Прошу всех сосредоточиться и соблюдать тишину. Сейчас начнется сеанс. Во время сеанса вопросы пациенту будем задавать только я и товарищ Курилович. Всех остальных попрошу воздержаться от реплик. Мы будем действовать в режиме полной звукопроницаемости. Всем все понятно? Все готовы? – худенький оператор, в белом халате, вполоборота повернул назад свою поблескивающую лысиной покатую голову и, услышав легкий рокот массового подтверждения готовности, удовлетворенно кивнул головой и вопросительно посмотрел на Куриловича. Курилович, чуть склонившись к уху, возле которого начинала тянуться вниз седенькая ленточка шкиперской бородки, что-то тихо, но быстро начал в это ухо говорить, сопровождая свою речь весьма экспрессивными жестами. Несколько раз, согласно кивнув головой и что-то так же тихо ответив, обладатель бородки, в конце концов, успокаивающе похлопал своего соседа по плечу, немного торжественно произнес: «Начали» – и плавно, но решительно опустил руки на свою клавиатуру, чем-то немного напомнив почему-то не сводящему с него глаз Иванову благословенной памяти Святослава Рихтера.

Взоры всех присутствующих в лаборатории немедленно переместились прямо, в сторону окна, за которым они увидели лишь сидящего в кресле статного мужчину с русыми вьющимися волосами и римским профилем, облепленного датчиками и, судя по его сосредоточенной позе, находящегося в полной боевой готовности к предстоящему аутодафе. Его прежний собеседник в белом халате, так и оставшись в памяти зрителей безымянным героем с неопознанной внешностью, словно растворившись в воздухе, куда-то исчез вместе со своей, похожей на крутящийся музыкальный стул, табуреткой.

– Михаил Альбертович... – внезапно раздался в почти мертвой тишине помещения лаборатории немного усиленный динамиком и поэтому чуть искаженный спокойный, ровный и почему-то как-то сразу располагающий к себе голос главного участника предстоящего священнодействия, – вы готовы к сеансу? Можно начинать?

– Да, конечно, – не менее спокойно, но гораздо более собранно ответил сидящий в кресле «пациент». Звук его голоса, тоже, по всей видимости, проходящий мембраны какого-то невидимого усилителя, был абсолютно такой же степени громкости и четкости, как и у ведущего с ним диалог оператора, что, если закрыть глаза, создавало иллюзию присутствия самого обладателя голоса по эту сторону стеклянного барьера.

– Я предлагаю... – продолжил оператор, – построить нашу беседу следующим образом. Мы будем задавать вам вопросы, на которые вы нам постараетесь максимально точно и, самое главное, искренне ответить. Если в ходе этого опроса выяснится, что мы обошли своим вниманием некоторые, на ваш взгляд, важные вещи, то вы можете потом к ним самостоятельно вернуться и высказать все, что вы считаете необходимым сообщить нам по данному предмету или теме. Есть у вас какие-то возражения против такой программы и режима нашей дальнейшей работы?

– Нет.

– Очень хорошо. Мой помощник должен был вас предупредить, но я хочу еще раз напомнить: на вопросы, предполагающие альтернативный положительный либо отрицательный ответ, просьба отвечать кратко и односложно: «да», «нет». Если какой-то вопрос по своей формулировке будет для вас непонятен, не стесняйтесь попросить повторить его или уточнить. Договорились?

– Договорились.

– Отлично. Тогда приступим. Вопрос первый. Ваше имя Владимир?

– Нет.

– Александр?

– Нет.

– Михаил?

– Да.

– Вы родились в Киеве?

– Нет.

– В Новосибирске?

– Нет.

– В Севастополе?

– Да.

– В данный момент вы находитесь в Париже?

– Нет.

– В Москве?

– Да.

– Вы вступили в противозаконную связь с представителями американских спецслужб приблизительно пять лет тому назад?

– Нет.

– Два года назад?

– Нет.

– Год назад?

– Да.

– В данном случае речь идет непосредственно о Центральном разведывательном управлении Соединенных Штатов Америки?

– Да. Впрочем, я не могу быть уверен на сто процентов.

– Вы вступили с ними в связь по своей инициативе?

– Нет.

– Вы были вынуждены это сделать?.. Я очень прошу вас отвечать на мои вопросы максимально быстро, без пауз. Мой помощник должен был обратить ваше внимание и на это.