Возвращение «Одиссея»

«Конечно, свой процент они точно получат», – про себя усмехнулся Щербатов.

А неугомонный парикмахер продолжил:

– Присаживайтесь, прошу вас. Могу я узнать ваше имя? Василий! О, это имя сразу напомнило Одессу, Приморский парк, наш старый тихий дворик, нашего кота… о боже, что я несу! Простите, Василий, старого глупого еврея, это все ностальгия. Но позвольте совет – будете общаться с нашими, представляйтесь Бэзилом. Поверьте, всем так будет гораздо удобнее.

Во время этого монолога умелые руки парикмахера порхали над головой клиента, что-то расчесывая, что-то подрезая, исчезли казавшиеся солидными усы. Под мерный говорок Мойши Щербатов почти заснул, а когда услышал, что все закончено, уставился в зеркало с изумлением. На него смотрел другой человек! Он был солиден, серьезен, от него буквально исходила уверенность в себе. От того, другого, казалось, ничего не имевшего общего с небогатым московским ментом, только и умеющим, что сажать людей в тюрьмы.

Михаил Яковлевич что-то еще говорил, дал в руки визитку, выслушал вежливый ответ – мол, да, разумеется, запомню, порекомендую, если что – обращусь. Рад был познакомиться, будете в Москве…

– Нет уж, лучше вы к нам! – Мойша ответил на автомате, потом замер… и они расхохотались. Громко, заливисто, так неуместно в вечно улыбающейся Америке. Двое русских, и плевать, что один из них еврей.

Из торгового центра выходил новый человек. Зашел серый, помятый, усатый раздолбай. Вышел элегантный, гладко выбритый, спортивный мужчина, на которого с интересом поглядывали встречные женщины.

Поздний вечер, ярко освещенные, освободившиеся от бесконечных пробок улицы, огни витрин и реклам, встречные прохожие, уже переставшие куда-то спешить. «Strangers in the night»[25], черт побери! В сочетании с pub crawl[26], как говорят англичане. Не буквально, конечно, но так, для души…

Деньги были, души тоже хватало, так что ближе к полуночи к отелю подходил не вполне трезвый, но вполне солидный джентльмен. А каким ему еще быть, после такой-то прогулки?

Добродушным, довольным жизнью. За квартал до отеля. Пока не наткнулся на полицейское оцепление.

– Извините за беспокойство, господа, но вы уверены, что вам туда надо? Живете в этом районе? Проходите, конечно, только позвольте ваши документы, мы запишем. Нет? Ничего страшного, тоже проходите… Ох, не волнуйтесь, это лишь фотовспышка, снимают тут, понимаете. И если вам в отель, то простите, но дальше документы придется все-таки показать. Как, вы не знаете? Стрельба, даже взрыв в отеле, люди погибли.

Щербатов уже собирался предъявить документы, как обратил внимание на припаркованный у тротуара мерседес с номерами советского посольства. А этот здесь откуда? Хрень какая-то. Подождем.

Ждать пришлось больше двух часов. Впрочем, в толпе зевак и журналистов, которых не пропустили за оцепление, на московского мента, выглядевшего как типичный нью-йоркский клерк, внимания никто не обратил.

В конце концов, из оцепления вышел… Лисицын. Был он хмур, по сторонам не смотрел, но стоящего на обочине Щербатова заметил, легким движением ладони указав стоять на месте. Не спеша подошел к машине, сел за руль, открыл окна – жара все-таки, и очень аккуратно стал разворачиваться, вежливо, очень коротко сигналя, чтобы народ расступился. Подъехал к Щербатову и резко скомандовал:

– На заднее сидение, быстро!

Жестко, зло, не допуская и намека на возражения.

Едва Щербатов захлопнул дверь, как Лисицын закрыл окна и дал по газам. Быстро, резко перестраиваясь, меняя направления движения.

– Лечь вниз. На сидении в углу плед – накройся с головой!

– Костюм жалко!

– Там и второй плед – постели на пол. И разговорчики, майор! Делай, что приказано!

Хрен его знает, какого лешего дипломат начал командовать, но на этой палубе, похоже, старший – он. Лег, укрылся, что дальше?

А дальше Лисицын полчаса гонял по ночным улицам, после чего куда-то приехал, предварительно остановившись, видимо на входе, потому что на его «Hello» кто-то ответил «Go ahead, mister»[27] и машина покатилась вперед, но почти сразу остановилась.

– Поднимайся. И быстро за мной.

Щербатов вышел из машины. Так, подземная парковка, какие приходилось видеть лишь в иностранных фильмах.

– Чего встал, двигайся! – откровенно злым голосом потребовал дипломат. И какая муха его укусила?

– Да иду я, иду.

Открыв какую-то неприметную дверь, поднялись по винтовой лестнице и вошли в комнату. Ни хрена себе! Не в комнату, а в двухкомнатную квартиру, не шикарно, но вполне себе добротно обставленную, со спальней, туалетом, душевой и даже кухней. Бежевые обои, белый потолок, красивая мебель, огромный телевизор – все прекрасно, одна беда – окон нет. Вообще.

– Извините, Алексей э-э…, простите, забыл, как вас по батюшке, а мы где?

– Алексей. Можно Леша, хватит церемоний. В консульстве мы, Вася, в той его части, о которой тебе и подозревать не следовало бы, но вот пришлось посетить. Посиди пока, посмотри телевизор. А я скоро.