Возвращение «Одиссея»

Он очень вежливо постучал и потребовал открыть дверь. Мол, полиция Нью-Йорка имеет вопросы к мистеру Бонкриштиану, ответы на которые надо получить немедленно.

Пока тупая черножопая бабища задавала какие-то идиотские вопросы, испытывая терпение нью-йоркского полицейского, его сзади окликнул местный коллега. Фрэнк в слегка помятой за день форме, но бодрый и решительный, подошел к крыльцу дома.

– Мистер, могу я узнать, что вы делаете на моей территории?

– Свою работу, мистер, – голос приезжего звучал уверенно, почти дружелюбно. – Я должен задать несколько вопросов проживающему здесь джентльмену, и я не должен спрашивать у вас разрешения. Но раз уж вы пришли, попросите хозяев открыть дверь. Вот мой жетон, прошу.

– Дороти, открой, он действительно из полиции. Сэр, вы не будете возражать, если я поприсутствую при вашей беседе? – Фрэнк говорил вежливо, но выглядел предельно собранным.

– Ради бога, никаких проблем, – ответил господин из Нью-Йорка, а сам, перед тем как войти, сделал незаметный жест. Из его машины вышли еще двое.

Они все вместе вошли в холл. Щербатов сидел за обеденным столом, перед ним стояла тарелка с какой-то едой.

– Кто меня ищет?

Гости не стали размениваться на такие мелочи, как объяснения, а сразу достали пистолеты. Точнее, попытались достать. У Дороти и Фрэнка оружие было ближе. Целиться под дулом, смотрящим тебе в лоб? На такую глупость гости не решились.

В этот момент со второго этажа спустились еще двое фэбээровцев с карабинами в руках, к дому подлетели две машины, заблокировав ту, на которой приехали лже-полицейские. Все прошло тихо и спокойно. Троих вошедших убийц и остававшуюся за рулем женщину задержали. Когда их выводили из дома, чтобы посадить в огромный джип, подъехала машина советского консульства, из нее вышел Лисицын. Огляделся, словно впервые попал на эту тихую улицу, по которой неспешно гуляли прохожие, еле-еле, словно сонные, тащились автомобили возвращающихся с работы горожан, с удовольствием вдохнул свежий вечерний воздух и не торопясь прошел к дому Джудит. С арестованными он столкнулся в дверях.

– Ну и кто из вас Баштан? – спросил он по-русски. Один из задержанных вздрогнул.

Лисицын подошел к нему вплотную.

– Рост, комплекция соответствует, строение черепа тоже. Думаю, что отпечатки пальцев дадут ответ уже сегодня. Так как же ты, майор? Как же так?

– Да пошел ты, – также по-русски ответил Шакал.

– Значит, именно ты, – словно не собеседнику, а самому себе сказал Лисицын и положил ему руку на плечо. – Что же, ты сам выбрал свою судьбу.

Лисицын отошел в сторону, пропуская задержанных. Вдруг, в полной тишине, Шакал схватился скованными руками за горло, захрипел и забился в агонии. Со звонким шлепком карабинная пуля вошла в стену дома.

– Бычье дерьмо! Искать снайпера! Срочно! Перетряхнуть эту дыру, но найти! Алекс, сволочь, ты что творишь! Да насрать мне на твой иммунитет, в задницу его себе запихни! Обыскать эту гниду!

– Гордон, да что с тобой, уймись! – Лисицын выглядел таким же ошарашенным. – Парни, не надо меня обыскивать, не создавайте себе проблем! Вот, смотрите, мой пиджак, там только документы, вот я его снял, ну что, штаны мне снять, что ли? Сами видите, издалека стреляли, ко мне-то какие вопросы? Все, Гордон, все, успокойся. Я что, по-твоему, совсем спятил, убивать на глазах команды из ФБР? Вас же тут по округе, поди, с полсотни. Ты уж совсем-то меня за отморозка не держи – чтобы вице-консул убийствами занимался.

Во время этой сцены никто не обратил внимания на шевроле, в потоке других машин неторопливо проехавшее по улице. Водитель, мужчина лет сорока, направился в другой конец города, где зашел в бар и час просидел, потягивая единственный бокал пива. Минут через пятнадцать он начал болтать с одной из посетительниц. Вначале их разговор не очень клеился, но потом как-то наладился, у дамы заискрились глаза.

В конце разговора они даже обменялись телефонами, после чего, попетляв по дорогам и убедившись в отсутствии слежки, он остановился на мосту через Гудзон и выкинул в реку пистолет. Тот самый, специальный, что два дня назад Лисицын вынул из руки мертвого Гудзевича.

Затем мужчина поехал в дешевый отель на окраине Нью-Йорка, как брат-близнец похожий на незабвенную «Джулию», в которой еще недавно жил Щербатов. Там, выписавшись и оставив портье, помимо чаевых, деньги за прокат машины, сел в такси и уехал на вокзал. В одной из багажных ячеек он взял новые документы и оставил старые. Уже утром их заберет сотрудник посольства.

Все, разведчик-нелегал «Стэнли» в очередной раз сменил фамилию. «Стэнли», как и большинству его коллег, никогда, даже в случае самого громкого провала, не грозила слава Абеля и Молодого. Его легенда – не бизнесмен или, на худой конец, успешный обыватель, что живет себе в уютном домике и поутру здоровается с вежливыми гражданами страны пребывания. Его участь – вот такие гостиницы, частая смена имен, городов и стран, где приходится проводить мелкие, часто разовые, но такие нужные стране операции.