Возвращение «Пионера»

Абсолютное большинство частиц сгорит в верхних слоях атмосферы: звездные дожди следующей весной будут густыми и красивенными. Но и крохотной доли частиц, умудрившихся добраться до поверхности планеты, хватит, чтобы погубить очень многое и многих: спектральный анализ подтвердил, что лед кометы вправду богат цианидами и другими газами, слабо совместимыми с жизнью. Основная часть облака не будет захвачена атмосферой, но облепит ее ядовито-пылевой и слабо проницаемой для солнечной радиации рубашкой.

К лету Земля выскочит из этого облака, растянувшегося на сотни тысяч километров, рано или поздно оправится от ран и потрясений, возможно, дождется очистки атмосферы и даже запустит новые спутники вместо срубленных отставшими от хвоста кометы метеоритами. А осенью снова влетит в это же смертельное облако. Весной – еще раз. И еще через полгода. И так будет продолжаться долго, пока облако не уползет вслед за кометой. Но расчеты показывают, что оно не уползет, а, наоборот, выйдет на новую эллиптическую орбиту вокруг Солнца – и эту орбиту Земля будет пересекать, попадая в неубывающее облако, вечно.

Так что на следующем витке комета Галлея, которая на сей раз выйдет с удобной для обзора стороны, может так и не дождаться массового внимания от человечества, остатки которого вряд ли захотят любоваться своей невольной убийцей.

– Одна комета, даже просто след от нее – все человечество порешит? – не поверил я.

– Динозаврам хватило, – сказал Обухов.

– Да при чем тут… – начал я и замолчал.

Динозавры по правде вымерли из-за кометы – вернее, из-за изменения климата и растительного мира, а изменило их падение космического камушка. Читал я про это то ли в «Юном технике», то ли в «Науке и жизни».

– Это… фантастика какая-то, да? – спросила Инна. – Так же не бывает. Если бы так было, все бы давно про это написали, подготовка бы шла, бомбоубежища там, ракеты и…

Она замолчала.

Обухов сказал:

– Результаты наблюдений общедоступны, спектрограммы и бэ-вэ-эр-фотометрия вполне очевидны. Ускорение эмиссии циана бесспорно уже сейчас. Прогнозы просчитываются в довольно широком диапазоне, но позитивный, согласно которому выброса не будет, – не больше трех процентов вероятности. Еще восемь – за то, что выброс окажется безвредным или произойдет после того, как комета минует орбиту Земли. Я сам все пересчитал, трижды. И не я один.

Он покосился на Главного, тот поправил шарф и снова застыл.

Вот так. Мы думали, они на Антона обижаются, поэтому прощаться не вышли, а они, оказывается, считали сидели. Перепроверяли расчеты, выкладки и варианты.

Обухов продолжил:

– Мы молчим, чтобы панику не устраивать, ну и выход ищем. Американцы, возможно, тоже. Наши с ними связывались – аккуратно прощупать, в курсе там вообще или нет. Там очень жестко отказываются от любых контактов. На всех уровнях: НАСА, Вашингтон, личные контакты ученых и даже космонавтов с «Союза» – «Аполлона». То ли вредничают, то ли боятся, что мы пытаемся их СОИ навредить. Слышали, наверное, – стратегическая оборонная инициатива, звездные войны, сбивать спутники в космосе и так далее?

– Так может, они и комету собьют, – предположил я чуть ревниво.

– Это вряд ли, – сказал Обухов. – Такое никаким «Першингом» не собьешь, проще Эверест разбомбить, чтобы новая Марианская впадина получилась. А они и «Першинг» за орбиту выводить, к счастью, не умеют. Да и не успеют.

– Так полгода еще, – удивился Олег.

– Через полгода будет поздно. Необратимые… Короче, комета начнет кипеть и испаряться совсем интенсивно через три недели, максимум месяц. И самое скверное, что процесс уже сейчас затрагивает внутренние каверны и стыки твердых пород, пока перекрытые, что преграждает свободную эмиссию газов в кому и интенсивно наращивает давление, которое создаст кумулятивный…

Он замолчал, виновато усмехнулся и уткнулся в кружку.

– А мы? – спросила Инна.

Обухов, как ни странно, легко ее понял и отрезал:

– Мы тоже не успеем.

– Даже если беспилотно? – не унималась Инна. – К Венере же получилось отправить. Если сделать аппараты с реактивной тягой, чтобы эту дуру чуть-чуть с курса сбить и направить в Солнце…

– Солнце, Юпитер и Сатурн своими массами за миллиарды лет с курса не сбили, а мы… В любом случае это же надо придумывать, разрабатывать, производить, испытывать, запускать, выходить на сближение. Каждая из задач – на три Нобелевки. Допустим, справимся, но всякий раз потребуются годы. Придумывать – годы, разрабатывать – годы, и так далее. И лететь… Даже если традиционный корабль стартует прямо сейчас, пока комета идет на сближение, к перигелию, точке, в которой комета рекордно близка к Земле, выйдет через годы.

И смысл в этом, подумал я, пытаясь ухватить мелькнувшую только что мысль. А ухватил ее Олег:

– Традиционный.

Мы с Инной посмотрели на него. Инна так же медленно сказала:

– А «Пионер» нетрадиционный. Он же… За минуты или часы – ну, если струна позволяет, да?

Я поморщился и сказал: