Возвращение Поллианны

Причиной всему этому было, как думала Поллианна, ее чудесное избавление. Джейми никогда не заговаривал об этом. Вообще он казался даже веселее обычного, но прежде за его веселостью не замечалась та потаенная горечь, которая бросалась в глаза теперь. Кроме того, после злополучной прогулки он явно тяготился обществом и чувствовал себя свободно только наедине с ней.

Как-то, наблюдая за игрой в теннис, он сказал Поллианне:

— Никто не может понять того, что понимаешь ты.

Поллианна удивилась его словам, не зная, что ответить, и он уточнил:

— Да, ты ведь сама какое-то время не могла ходить.

— Да, это так, — подтвердила Поллианна, но по ее реакции он понял, что она не хочет продолжать разговор в этом русле.

— Поллианна, почему ты не возвращаешь меня к игре? На твоем месте я бы обязательно прекратил разговор… Прости меня, я просто скотина, если мог тебя огорчить! Прошу тебя забыть все это.

Поллианна улыбнулась:

— Ничего, это пустяки!

Однако она не забыла, не могла забыть. Она требовала от себя предельного внимания к юноше. Она хотела во что бы то ни стало ему помочь.

«Мне всегда надо вести себя так, как будто бы мне с ним очень хорошо», — подумала Поллианна и решила обратиться за помощью к своей игре.

Тягостно было теперь не одной Поллианне. Джимми тоже переживал несчастливые дни. От беззаботной юности, когда ничто не мешало ему прокладывать великолепные мосты над безднами, он шагнул в молодые годы, когда почти неизбежно влюбляются и встречают соперника на своем пути.

Джимми теперь вполне отдавал себе отчет в том, что он любит Поллианну. С некоторых пор он утвердился в этом чувстве. И теперь он ощущал себя беззащитным и бессильным. Чего стоили даже его любимые пролеты и опоры рядом с улыбкой девушки и словом, сорвавшимся с ее губ. Он был уверен, что самый чудесный мост тот, который поможет преодолеть бездну страха и сомнения, отделявшую его от Поллианны. Сомнение относилось к Поллианне. Страх был связан с тем, что поблизости находился Джейми.

Пока тем утром на пастбище над Поллианной не нависла смертельная угроза, он не мог осознать, как пуст оказался бы мир — его мир — без этой девушки. Пока он сам не унес Поллианну в безопасное место от страшной угрозы, он не мог оценить, насколько она ему дорога. Джимми взял ее на руки и прижал к своему сердцу. Страшная опасность обернулась высочайшим блаженством. Но в ту же минуту он увидел Джейми, его раненые руки, скорбное выражение его глаз. С тех пор он узнал, что Джейми тоже любит Поллианну. Иначе не прозвучало бы столь нескрываемое отчаяние в его словах о том, что он «привязан к двум палкам». Да, он и сам ощутил бы себя калекой, во всяком случае нравственным калекой, если бы другой человек спас его возлюбленную, а он оказался бы в стороне по какой-то пусть даже не зависящей от него причине.

Когда Джимми вернулся в лагерь, в душе у него воцарились смятение и страх. Поллианна оставила его, чтобы проявить заботу о Джейми. Но потом он стал успокаивать себя. Пусть даже ее забота на время перерастет в любовь — но означает ли это, что ему, Джимми, надо сдаться без борьбы? Все в нем восставало против этой мысли. Нет, он ни за что не отдаст Поллианну. Отныне начинается его честное единоборство с Джейми.

Но тут же при этой мысли он почувствовал стыд. Что значит в данном случае «честное единоборство»? Когда-то совсем еще ребенком он подрался с незнакомым мальчиком из-за яблока. Он свалил его на землю и вдруг понял, что у того повреждена рука. И тогда он позволил сопернику одолеть себя. Но ведь тут было совсем другое дело. Речь шла уже не о яблоке, а о счастье всей его жизни. А может быть, это окажется и борьба за ее счастье! Как знать? Может быть, она и не проявляла бы заботы о Джейми, а была всей душой с ним, своим старым другом Джимми, если бы Джейми не показал ей всем своим видом, что рассчитывает на заботу с ее стороны? Так вот, теперь и он покажет ей, что рассчитывает на то же самое.

И опять он покраснел до корней волос, а потом сердито нахмурился. Разве мог он забыть, какой взгляд был у Джейми, когда он говорил про то, что его привязали к двум палкам? Нет, о честном единоборстве здесь не могло быть и речи. А нечестное?.. Ему оставалось теперь наблюдать и выжидать. Он предоставит Джейми возможность. И если он почувствует, что Поллианне не наскучило заботиться о нем, что она отвечает любовью на его любовь, тогда он уйдет с их пути, и они никогда в жизни не догадаются о том, как он жестоко мучился. Он опять уйдет в чертежи своих мостов и когда-нибудь проложит мост до самой Луны, которая теперь казалась ему ближе, чем Поллианна.